Петля и камень в зеленой траве. Георгий Вайнер

Чтение книги онлайн.

      Сила эпидемии, ее громадная устрашающая суть в хаотичности, в видимости бессмысленности – никто не знает, кого завтра увезут на черных дрогах.

      Надо забиться поглубже, подальше, стать незаметнее, неслышнее, совсем бесплотным – может быть, волну заразы пронесет на этот раз…

      Во дворе загудел мотор Алешкиного «Москвича», ревнуло железное эхо в колодце, глухо булькнуло и стихло.

      – Жаркое готово. – Я встала к плите.

      – Да, – равнодушно кивнул Шурик, – от всех этих дел и разговоров есть не хочется. Кусок в горло не лезет…

      Ввалился Алешка с большим бумажным пакетом в руках, протянул его мне.

      – Мне Вилена с барского стола потихоньку отжалела. – Подошел к Шурику, ернически поклонился: – Брату моему во Христе – низкий поклон…

      – Здравствуй, Алеша, – мирно сказал Шурик.

      – Нуте-с, отец Александр, нельзя ли с вами договориться об отпущении моих бесчисленных грехов?

      – Простой мирянин, не рукоположенный в сан, не вправе отпускать кому-либо грехи, – спокойно ответил Шурик. – Вот как ты, например, не можешь меня принять в ваш Союз писателей. Это, наверное, компетенция ваших иерархов…

      Алешка ехидно засмеялся:

      – Но ведь и с нашими, и с вашими иерархами можно легко договориться… – Потом махнул рукой: – Сто лет спорь – никто еще никому ничего не доказал. Накрывай, Ула, на стол, я-то сыт, а вы, наверное…

      Я развернула пакет, который привез Алешка. В нем была большая бутылка водки с желтой латунной винтовой пробочкой, пакетики с красной рыбой, баночка икры, крабы, жестянка с паштетом из гусиной печенки. Это ему сестра дала. Нет, это все-таки чудо, что при таком питании они умудрились сохранить родственные чувства.

      Застелила стол желтой, как закат, скатертью, расставила тарелки, приборы, хрустальные рюмки. Зачем в моем доме хрустальные рюмки? Глупо.

      А мужики на кухне ожесточенно разорались. Слова пузырились, подпрыгивали над кипящим варевом из разговора, лопались, вздувались, разлетались брызгами, исчезали прочь. Слова.

      Господи! Что делать?

      Научи, надоумь, направь – все так перепуталось.

      Ведь он их любит. Он их любит. Родные ссорятся – только тешатся. Родная кровь дороже.

      Шурик говорил ломким высоким голосом:

      – Как же ты, Алеша, не хочешь замечать очевидного – Антихрист приходил, и имя ему – Сталин. Еще святой Кирилл Иерусалимский определил его, сказавши – Антихрист покроет себя всеми преступлениями бесчеловечия, так что превзойдет всех бывших злодеев и нечестивцев, поскольку имеет ум крутой, кровожадный, безжалостный и изменчивый!

      – Но Сталин давно сдох! Разве кончилось царство твоего Антихриста?

      – Нет, конечно! Остается здесь вечный и страшный соблазн сатанизма! Трудно только впервые воздвигнуть антихристовы чертоги, а потом-то уж!.. Я просто ахнул, когда прочитал у святого Ефима Сирина: «Достигнув цели, Антихрист ко всем суров, жесток, непостоянен, СКАЧАТЬ