нарушаемое лишь топотом лошади Роговицкого и моими собственными скачками, но, видно, это мне только показалось, так как лесок был почти уже рядом, ясно различимый впереди, в каких-то метрах пятнадцати от меня. Посчитав себя уже избавленным от укусов свирепых псов, я оглянулся назад и c удивлением и нараставшим цепенящим страхом обнаружил, что вся стая, несущаяся ко мне на всех парах свирепым комком, во главе с Роговицким тоже, оказывается, уже была почти рядом. До ближайшего дерева мне не хватило всего каких-то нескольких метров. Я рассчитывал подняться по его стволу довольно быстро, надеясь успеть стать недосягаемым для беснующихся псов. Но, увы, не успел, и потому мне пришлось, испытывая адову боль от не менее десятка собачьих укусов, тащиться кое-как к дереву, собрав все имевшиеся ещё у меня силы и волоча при этом на ногах трёх упиравшихся самых быстрых и свирепых псин. И потом, когда с невероятным усилием я всё же сумел добраться до него, мне пришлось ещё карабкаться по нему наверх, хватаясь за сухие ветви давно высохшего дерева, ухитряясь при этом дробить их черепа своими тяжёлыми ботинками. А Роговицкий в это время с видимым удовольствием озирал мои муки, подзадоривая плёткой и окриком своих подопечных. Наконец-то я добрался до безопасного сука, на котором кое-как устроился, ощущая себя в недосягаемости от плётки зверя-крепостника и его злющей собачьей своры. Конечно же, я был несказанно доволен этим своим относительным успехом, но боль покусанных в кровь ног не давала мне ощутить всю полноту радости моего спасения. Бешеная стая собачьих скелетов всё время после этого, оглушая унылые окрестности, продолжала носиться вокруг чахлого моего деревца, ещё надеясь изыскать способ каким-то образом дотянуться в сладостном укусе до моих и без того потрёпанных лодыжек. Сам же Роговицкий продолжал удовлетворённо наблюдать за мной, скорчившимся в неудобной позе на корявом суке, с разодранными штанами и с гримасой страдания на лице.
– Думаю, сударь, вы получили достаточно и именно всё то, чего вполне заслужили своим упорным непокорством, – крикнул мне напоследок свирепый старик, подскакав поближе к деревцу, на котором я помещался, и на скаку осадив лошадь так, что вся она вздыбилась на задние ноги.
– Запомни хорошенько, в следующий раз тебе уж не уйти от меня! Исполняй веленное тебе, иначе берегись!
– Да пошёл ты, придурок, козёл засохший, сгнил ведь весь, провонял, а туда же ещё, мне грозит, хорохорится! Я для тебя, козёл, если только попадёшься ещё хоть раз мне, пару гранат разрывных приберегу! – не сдержался я с досады от сознания, что мне угрожает какой-то давным-давно упокоившийся субъект, да к тому же ещё так бесславно проявивший себя в отношениях с нашим великим предком.
– Вона как заговорил, наш молодец! Думаешь, ушёл уже от меня и можешь теперь болтать всё, чего тебе вздумается?! Ошибаешься, вижу, что ещё ничему ты не научился. Придётся, сукин сын, тебя опять поучить хорошенько. С этими словами Роговицкий,
СКАЧАТЬ
