Улица Сервантеса. Хайме Манрике

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ унижение при мысли, что никогда не сможет похвастаться таким же богатством.

      Отпрыски знатных фамилий разительно отличались от других студентов, именуемых «трутнями» – capigorristas, которые приходили на лекции пешком и носили скромные накидки и матерчатые шляпы, едва ли способные защитить их от холодного ветра.

      Мы провели несколько приятных часов, осматривая великолепные дома Алькалы. Особенно Мигеля восхитила ратуша с витражными окнами в готическом стиле и позолоченным потолком, расписанным мавританскими узорами; монументальная часовня; внутренние дворики с романскими арками и колоннами в окружении высоких кипарисов; а также огромные цветочные сады, отделявшие друг от друга городские здания. Птицы, пившие из мраморных фонтанчиков, то и дело с громким щебетом принимались в них плескаться.

      На следующий день мы обошли несколько домов, которые я присмотрел для съема. Затем я настоял, чтобы мы посетили место рождения Мигеля – он упоминал, что это всего в паре шагов от университета. Я слышал от дона Родриго, что в былые, благополучные для семьи времена, когда Сервантесов еще не преследовали неудачи, они жили в прекрасном доме в Алькале. Двухэтажное здание с садиком, в котором поместилось бы несколько розовых кустов, стояло на углу между мавританским и еврейским кварталами. В соседнем доме находилась лечебница, где, как это обычно и бывает в Испании, под одной крышей теснились больные, умирающие и умалишенные. Я ощутил прилив жалости к Мигелю, которому денно и нощно приходилось выслушивать дикие вопли безумцев, стоны прокаженных и горестный плач тех, кто умирал в страданиях. Больница источала такие тлетворные флюиды, что даже меня, стоявшего на улице, затошнило. Непостижимо, как подобное место сумело оставить в ком-то добрые воспоминания.

      Мы зашли и в школу, где Мигель выучился читать и писать. Это было крохотное заброшенное здание. Я заглянул через разбитое окно в комнату с низким потолком и стенами, на которых виднелись осколки мавританской плитки. Теперь я куда лучше понимал Мигеля: печальное детство объясняло и извиняло раздражающее честолюбие моего друга.

      Мы переночевали неподалеку от университета в таверне, куда студенты приходили выпить. Подавленный Мигель опрокидывал в себя кувшин за кувшином. Мне дважды пришлось удерживать его от драки. Я знал, что буйный нрав рано или поздно доведет его до беды.

* * *

      Любовь к кузине Мерседес была самой сокровенной моей тайной. Хотя мы ни разу не заговаривали о своих чувствах, я и без доказательств знал, что моя страсть взаимна. Еще в пору нашего детства все родители, бабушки, дедушки и прочие родственники пришли к соглашению, что мы поженимся, как только я завершу учебу.

      Бабушка и дедушка с материнской стороны взяли Мерседес на воспитание, когда она была совсем крохой. Ее мать, тетушка Кармен, умерла в родах, а отец, дон Исидро Флорес, был настолько оглушен потерей жены, что отправился в неприветливые джунгли Нового Света и погиб там в стычке с туземцами.

      Мы прибыли в дом деда, когда СКАЧАТЬ