Тихая Виледь. Николай Редькин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Егор матюгался, а Степан ворчал что-то под нос.

      И совсем уж ему нехорошо и жарко стало до противности, когда он услышал за изгородью знакомый девичий хохоток:

      – Да вы и правда замешкались! – И, не сказав более ни слова, озорница бросилась догонять своих.

      На самом гребне заднегорского угора она остановилась, и Степан с мгновение смотрел на эту далекую, неподвижную фигуру, за которой висело синее-синее полотно неба.

      – Полька, пешком пойдешь! – по-мужицки строго окрикнул сестрицу мальчуган лет десяти, сидевший на верховой.

      – Тятя, ты смотри-ко! – как птица встрепенулась девушка. – Да неужто и у нас еще один мужик объявился? Кабы не на верховой ты сидел, я бы тебя, Ванюшка, всего расчеловала!

      – Дай тебе волю, дак… – недовольно отвечал Ванюшка.

      – Ой-е-ё, е-ёшеньки! – хохотала Поля, садясь на телегу позади отца.

      Михайло, плотный, круглый мужичок, был угрюм и немногословен:

      – Трогай давай!

      И Ванюша дернул за поводья; лошадь затрусила под пригорок по узкой тележной дороге.

      Через минуту-другую деревня пропала.

      Осталось лишь синее небо, да солнце, поднимающееся все выше, да чернеющий в отдалении лес…

      V

      У лесной избушки Ефим распряг коня и привязал его чуть поодаль на травяном носке.

      Захар осмотрел высокую пальниковую борону, проверил прочность черемуховых колец, которыми треноги крепились друг к другу.

      Новая кулига Осиповых, рубленная прошлым летом, находилась в полверсте от избушки. Туда мужики пришли, когда майское солнце поднялось над высокими деревьями, высушило на солнцепеках росу.

      Трещали под ногами сухие ветки, разбросанные по всему пространству кулиги. В центре ее стояли костры: залысины на деревинах загорели; кой-где отставшая береста высохла и скрутилась.

      Мужики принялись за работу: кряжи складывали валами-ставами, на всю ширину кулиги.

      Когда все было готово, запалили скалину и кряжи подожгли. Дым разных цветов – серый, черный, синий – густо повалил к ясному небу.

      Засверкали языки пламени, словно проголодавшееся чудище принялось облизывать сушье, землю, траву. Треск, копоть, едкий дым, жар – не подойти!

      Но как только кряжи все взялись огнем, мужики длинными стягами-ожегами стали перекатывать их.

      Ефим щурился, вытирал струившийся по лицу пот рукавом грубой холщовой рубахи-верховичи, спускавшейся ему чуть ли не до колен. Закоптились и высокие опушни из портна, и берестяные лапти, бывшие на нем.

      Захар, весь потный и красный от жары и огня, орудуя ожегом, поглядывал, насколько хорошо прогорают древесные корни и дерн.

      Щурясь от дыма, Афонька с Санькой подметали угли метлами, отбрасывали в сторону головяхи.

      Мужики, бросая ожеги, часто припадали к туесам, пили с жадностью, плескали воду на грудь и верховичу.

      Санька с Афонькой попеременно бегали в лог за водой.

      Сушье СКАЧАТЬ