АНА навсегда: исповедь отличницы. Анорексия длиною в жизнь. Ольга Федоровна Шипилова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ не ходила, все время сидела дома за уроками или перед телевизором. Оставаясь в полном одиночестве, я могла быть собой, мне нравилось это состояние полного покоя. Я читала книги, рисовала, училась готовить простейшие блюда. В школе у меня были подруги, с которыми складывались доверительные, теплые отношения. Но вне школы мы не общались. Я четко разграничивала еще с семи лет дружбу с девочками в школе и дружбу с собой наедине дома. К себе в гости я никого не приглашала, а на уговоры сходить к какой-либо подруге домой поиграть в куклы отвечала резким отказом. Я боялась улицы, пешеходных переходов, темных подъездов, незнакомых людей. Едва звенел последний звонок, как я быстрым шагом мерила серый асфальт от школы по направлению к дому, вихрем проносилась по бетонным ступеням многоквартирной девятиэтажки на свой третий заветный, быстро открывала дверь, потом еще быстрее захлопывала ее за собой и, наконец, могла выдохнуть. В школе за своей спиной я слышала, как ребята говорили, что я интересная девочка, но дикая. Дикость и боязнь города были обусловлены моими ранними детскими годами, проведенными в глухой деревне, где из друзей существовали лишь дед с бабушкой и ненавидящие меня двоюродные братья с сестрами.

      Когда мама забрала меня из деревни и устроила в детский сад, я вела себя словно кошка, болеющая бешенством. Подойти ко мне могли лишь воспитатели, которых я знала, детей я вовсе сторонилась, проявляя агрессию к ним. Еще больше шокировала окружающих моя набожность. Если меня начинали упрекать в чем-то, я тут же пускалась в долгие размышления о каре господней, которая не заставит себя ждать, этим я так веселила воспитателей, что ровно через две недели стала всеобщей любимицей. Директор детского сада решила, что я одаренный ребенок, и раз за разом приглашала специалистов, чтобы те посмотрели на меня. Собиралась целая комиссия, дети шарахались от незнакомых людей в стороны, а я ходила за взрослыми хвостиком, показывая свои рисунки и декламируя стишки. Взрослых я любила больше чем детей. Меня усаживали на красный стульчик в центре группы и задавали вопросы на различные темы, я серьезно отвечала, размахивая в воздухе детской рукой, загибала пальцы, подсчитывала что-то в уме и если не знала ответа, с деловым, важным видом отвечала: «Эти истины мне незнакомы, все ответы у Христа, просите его и прощены будете!»

      Постепенно я освоилась в своей дошкольной группе и смогла без стеснения общаться с ребятами. У меня даже появилась настоящая подруга Даша, которую я обожала и находила приятным, умным собеседником. Почти всей своей детсадовской группой мы оказались в одном классе, нареченным буквой «Г», и доучились до девятого. Мы с Дашей сидели за одной партой восемь лет, и мне тогда казалось, что наша дружба никогда не закончится. Даше была крупнее меня, я воспринимала ее как старшую. Но ей с каждым годом, проведенным рядом со мной, становилось все тягостнее. Даша имела потребность в постоянном взаимодействии с ровесниками. СКАЧАТЬ