Звук натянутой струны. Артист театра «Красный факел» Владимир Лемешонок на сцене и за кулисами. Яна Альбертовна Колесинская
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Звук натянутой струны. Артист театра «Красный факел» Владимир Лемешонок на сцене и за кулисами - Яна Альбертовна Колесинская страница 23

СКАЧАТЬ проходные роли, непримиримые конфликты, горькое отчаяние, но всё решил первый аккорд.

      «Гнездо глухаря» разбудило публику, как «Колокол» Герцена. Это был самый аншлаговый спектакль в репертуаре театрального Новосибирска конца 70-х—начала 80-х. За билетами в кассу «Красного факела» выстраивались очереди, и в них говорили о том, что надо успеть увидеть правду жизни, а то снимут с репертуара. И так целое десятилетие. Совдепия пала, а «Гнездо глухаря» продолжало волновать и будоражить. Лем посмеивался, что ему уже 30 лет, а он всё еще играет пятнадцатилетнего пацана. Да и не одного. На волне успеха очередной режиссер Юрий Спицын поставил «Кабанчика», но, считает Лем, это был перепев старой темы для всех участников процесса, включая драматурга. А играл так пронзительно, с такой внутренней мощью бросал с авансцены в зал свой ключевой монолог, что становилось реально страшно, как бы и у персонажа, и у артиста не лопнуло сердце.

      Из архива. Про охоту и засаду

      Август 1987 года был ознаменован гастролями в Томске. Среди вороха газетных публикаций, напичканных махровыми советскими штампами, выделялась рецензия профессора Валентины Головчинер о «Кабанчике»: «Артист В. Лемешонок вместе с режиссером Ю. Спицыным сумели сделать Алёшу центральной фигурой спектакля, точно представили только еще намечающийся момент перехода героя от одного состояния к другому: от эмоционального шока к размышлению и попыткам анализа, непрочность второго, постоянное возвращение под воздействием разных встреч в состояние, близкое к аффекту. Это определяет и течение (невероятно большого в драме и в силу этого трудного) монолога во втором акте. Алёша-Лемешонок начинает его внешне спокойно, даже иронично, но клокочущая внутри стихия прорывается в крик…».

      А критик Рита Раскина в газете «Советская Сибирь» посвящает ему почти всю огромную рецензию на спектакль «Кабанчик»: «Ершистый, дерзкий, настороженный, как в засаде, подобравшийся, как для прыжка, – таков Алексей В. Лемешонка. Дерзость его – это мгновенная реакция, как вспышка красной лампочки индикатора, как резкий звук сторожевого сигнала. Алексей улавливает фальшь в любых ее обличьях, чувствует косность и рутину под вывеской высокого авторитета и различает двойную бухгалтерию нравственных критериев… Но рядом с Ольгой Алексей иной – почти мальчишка с чуть покровительственной добротой, со всплесками мальчишеской бравады. Мгновенно налаживается контакт двух сверстников, и реплики пасуются легко и точно, как мяч в руках умелых игроков…

      С той же жесткостью нравственных мерок, с какой он судит других, Алексей подвергает суду и себя. Это акцентирует В. Лемешонок в страстной исповеди Алёши. Возвышенная скалистая площадка становится для Алексея площадью покаяния, залом суда, где он – и обвиняемый, и обвинитель. Здесь он вновь проходит все девять кругов нравственных мук, терзаний, которые СКАЧАТЬ