На границе стихий. Проза. Сергей Смирнов

Чтение книги онлайн.

      – Вот пг`идёте – узнаете!

      – А отец у меня, между прочим, геолог, – Таня произнесла фразу с явным вызовом. – Главный геолог. – И выдержав паузу, добавила: – В одной африканской стране.

      Кеша взял гитару, провёл по струнам пальцем. Гитара совсем не строила.

      – У нас три поколения геологи, – сказал он. – Дед ещё в двадцатых годах начинал. Я его отчёты читал, последний – тридцать пятого года.

      – А почему последний? – Рита, видимо, любила задавать вопросы.

      – Что – почему? Непонятно, что ли?

      – Он умер потом, да?

      Рита взяла кружку и начала осторожно в неё дуть.

      – Может, и умер, не знает никто.

      – По-моему, так не бывает, – Таня прикурила от зажигалки и выпустила клуб дыма в сторону Паши. Ему пришлось отмахнуться от него рукой. – Должны были похоронку прислать!

      – Как же, как же! – издевательским тоном сказал Паша. – И г`гоб с телом героя на матег`ик пег`епг`авить. На лафете! Дощечку с номег`ом тут ставили, на могиле глубиной в полметг`а – и всё!

      – Этого не может быть, – невозмутимо изрекла Таня.

      – Да ладно вам, – сказал Кеша, – вот вам другой разговор.

      И запел песню про двух бичей, которые сидят в заваленной снегом палатке и вспоминают, как ходили в Москве в театр, а там был буфет с пивом, а здесь одни некультурные бичи с домино и преферансом.

      – На ящик водки – банка шпрот, вот натюрморт! – орал Кеша, лупя изо всех сил по струнам.

      Потом в песне бичи заговорили про горячую воду из крана, про фикус, эстамп и развод, и оставленных на материке жён и милых дам, которым один привёз снегу в чемодане, а другой «в бутылке утренний туман», за что первый бич тут же обозвал его болваном, тот ответил «брезентовым профаном» и получил:

      – А сам не мылся десять лет! Ну, ферт!

      Кеша перестал кричать и тихо поведал, что через пять дней спустился, наконец, вертолёт, бичей накормили, помыли и опять послали в поле, «ещё на год».

      Девушкам эта песня показалась очень весёлой, Таня даже поперхнулась дымом и, согнувшись, долго кашляла, продолжая смеяться.

      Обстановка как-то разрядилась, они о чём-то ещё поговорили, глядя в приоткрытую дверцу печки, где слабо трепыхался синеватый огонь, спели даже одну общеизвестную песню, но со словами было плохо, а на чай налегать было – опасно, поэтому Паша с Кешей, напомнив про приглашение и распрощавшись, выскочили в плотный сырой сумрак и тут же завернули за угол.

      – О-о, – простонал Паша, – наконец-то!