На границе стихий. Проза. Сергей Смирнов

Чтение книги онлайн.

      – Фу, ты, – вытер Фёдор Иванович вспотевший лоб, – ититская сила.

      Потусторонние голоса, искаженные ночной атмосферой, дырявили тишину, выплескиваясь из микрофона, словно морские волны.

      – Где стоишь, стоишь где? – рокотал механический бас.

      – Бу-бу-бу, – ответил эфир.

      Понял, понял. Завтра принимай практикантов. Завтра вечером. – Фёдор Иванович узнал голос Сухова, главного геолога.

      Бу-бу.

      – Он мне сотню должен, – сказал Паша, – еще с пг`ошлoй осени.

      – Два, две, двое… Студентки, сту-ден-тки… девушки, – Сухов там, видимо, покраснел уже от этих «девушек», потому что заявлял сейчас об этом всем полевым подразделениям, раскиданным в радиусе пятисот километров, торопился и не знал, как сказать попроще, покороче.

      – Сотню?.. – переспросил Кеша с интересом. – Какую сотню?

      – Бу-бу. Пью-у-у. – Рация замолчала.

      – Ты пельмени по-чукотски ел, Иннокентий? – спросил Паша.

      – Не-ет, – Кеша лежал в мешке, торчали только стоящие дыбом волосы. – А при чем здесь пельмени?

      – А пг`и том, что пг`антиканток на восемнадцатую линию повезут. А это г`ядом, понял? – Паша выключил рацию и перед тем, как прикрутить фитиль, посмотрел на Фёдора Иваныча долгим взглядом, в котором читалось превосходство молодого и сильного над немолодым и слабым.

      – Понял, – ответил Кеша из мешка.

      А Фёдор Иваныч молча полежал, потом нашарил папиросы и громыхнул спичечным коробком. Немного погодя окурок прочертил в темноте оранжевую траекторию, из мешка послышался тихий смех, и всё стихло до утра…

      После завтрака Паша свернул толстенную самокрутку, задымил, как камчатский вулкан, и кинул:

      – А что, Кеша, не посетить ли нам тестя нашего, товаг`ища Сухова?

      Кеша деловито достал топоснову, померял спичечным коробком.

      – Для бешеной собаки это не крюк.

      Махорочный дым медленно колыхался и уползал в сторону выхода. Фёдор Иваныч сложил грязную посуду в ведро и полез в спальный мешок досыпать, а Паша с Кешей, по очереди макая бритву в горячий чай, побрились, переоделись в болотники и, мешая друг другу, полезли наружу.

      – Гитару забыли, – сонным голосом сказал Фёдор Иваныч, – кентавры…

      Кеша вытащил из-за печки старенькую гитару и стал заворачивать в плащ. Потом, немного подумав, оторвал красную матерчатую завязку от пробного мешка и привязал её к грифу, получился бант. Фёдор Иваныч завозился, выпростал руку за папиросой и сказал, мечтательно глядя в потолок:

      – Помню, в молодости, велосипед всегда с собой возил, в деревне какой-нибудь станем, я гармошку к раме, в седло и покатил, обслуживал, так сказать, в радиусе дневного переезда…

      – К чёрту, – сказал Кеша, – у нас серьёзно.

СКАЧАТЬ