Лишь одна Звезда. Том 1. Роман Суржиков

Чтение книги онлайн.

      * * *

      Меня выпустили на свободу и даже пригласили за общий стол с послами Рейса. Порадовалась бы этому, если б не двойное дно. Подвох вот в чем: я – не я, а живой намек, послание. Пока дикари упирались, меня не было в трапезной. Одни мужчины за столом, это значило: Литленд готов показать зубы. А теперь послы уступили – и вот, как символ оттепели, я снова сижу рядом с ними. Поощрительное яблочко для лошади…

      Западники держались странно: как-то скованно. Нет, говорили они громко, как прежде, если смешно – хохотали, если хотели посмотреть – глядели прямо в глаза. Но чего-то им недоставало, я ощущала. Позже поняла, чего именно: послы не знали, что им чувствовать. Унижение ли от уступок врагу? Радость ли от будущего мира и успешного противостояния Северу? Злобу ли к отцу и лорду Коссу, что все тянут с ответом?.. Тем, кто жил при дворе, привычно испытывать много чувств одновременно, и какие-то из них скрывать, другие – показывать, а о третьих – говорить. Но западники были сбиты с толку. Мне стало их жаль.

      После обеда прогуливалась во дворе, и меня позвали:

      – На несколько слов, красавица.

      Синеглазый Моран был не один, с ним вместе – граф, грозный Дамир Рейс. Заговорил именно граф:

      – Моран сказал, ты – достойная девушка.

      – А до его слов вы имели причины сомневаться?

      – Ты – дочь Литлендов.

      Граф не дал мне времени ответить на выпад и сразу продолжил:

      – В день нашего приезда твой отец получил письмо из Фаунтерры. Мы видели, как прискакал курьер. Скажи нам, о чем письмо?

      Конечно, я рассмеялась ему в лицо. Дамир Рейс оскалился, обнажив гнилые зубы.

      – Твой отец и этот шакал Косс скрывают письмо, но ведут себя так, будто держат отравленный кинжал за спиной. Подают правую руку, а в левой сжимают клинок. Скажи мне, благородная, ты бы говорила с человеком, который так поступает?

      «Благородную» он выцедил сквозь зубы, с презрительной насмешкой. Но и надежда промелькнула в голосе. Я растерялась.

      – Мы не просим о подлости, – добавил Степной Огонь. – Лишь хотим поговорить честно. А здесь никто, кроме тебя, на это не способен.

      – Не знаю, что было в письме, – честно ответила я.