Черный русский. История одной судьбы. Владимир Александров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ дней и расположенные в фешенебельных районах Парижа неподалеку от Триумфальной арки.

      Франция, как и Англия, была благосклонна к черным. В сущности, отношение к черным в Париже того времени было еще более либеральным, чем в Лондоне. Реакция Джеймса Уэлдона Джонсона, афроамериканского писателя, композитора и интеллектуала, впервые приехавшего в Париж в 1905 году, позволяет представить себе, что мог чувствовать и Фредерик:

      С того дня, как я ступил на французскую землю, я почувствовал, что во мне происходит какое-то чудо. Я почувствовал, как вдруг заново приспосабливаюсь к жизни и окружению. Впервые с детства я вернул себе это ощущение – просто быть человеком. <…> Внезапно я стал свободен; свободен от чувства надвигающейся беды, незащищенности, угрозы; свободен от противоречия, скрытого в таком двойственном явлении, как «человек-негр», и от бесконечных маневров мысли и поведения, которые оно вызывает; свободен от проблемы многих явных или неявных попыток приспособиться к разнообразным запретам и табу; свободен от особого презрения, особой терпимости, особого снисхождения, особого сострадания; свободен быть просто человеком.

      Относительная малочисленность черных в Париже делала такого, как Фредерик, привлекающей внимание диковинкой и повышала его шансы на трудоустройство. Поскольку французов гораздо меньше заботили классовые различия, чем их солидных соседей-англичан, он, вероятно, нашел условия работы в Париже более благоприятными по сравнению с Лондоном. На улицах и в магазинах города слуг вежливо приветствовали словами «мадемуазель» и «месье» даже те прохожие, которые знали их настоящий статус. Да и жалованье и график работы у лакея были лучше, чем у официанта.

      Поскольку Фредерик был очень интересным молодым человеком (судя по его фотографиям, сделанным около 1896 года), Париж должен был быть для него неограниченным полем для романтических приключений. Один белый американец, хорошо знавший город, отмечал не без зависти, что «французы не связывают негров с плантаторским прошлым, как это делаем мы. Привлекательные женщины взирают на них с любовью и восхищением – так Дездемона смотрела на Отелло». Еще большее отношение к Фредерику имеет замечание, что «повсюду можно видеть одно и то же. Цветными слугами, сопровождающими американцев, восторгаются хорошенькие французские горничные».

      В 1890-е Париж во всем мире считался столицей современной городской цивилизации – местом, где стремился жить всякий, кто имел претензию на утонченность или положение в обществе. Пребывание там Фредерика было заключительным этапом в его освоении жизненных укладов и норм поведения. После Парижа – с его музеями и театрами, памятниками и широкими бульварами, кафе и модными магазинами, храмами высокой кухни и шумными варьете – едва ли в Западной Европе был другой такой город, который мог предложить Фредерику что-то, чего он еще не видел.

* * *

      На протяжении следующих трех лет Фредерик активно путешествовал, СКАЧАТЬ