Английский пациент. Майкл Ондатже

Чтение книги онлайн.

      – Хана, – позвал, и она затихла, как будто можно было обмануть его в темноте. – Хана.

      Женщина начала стонать, и этот стон разделял их, словно река, которую нельзя переплыть.

      Сначала он не знал, можно ли дотронуться до ее обнаженной спины, но потом снова сказал «Хана» – и положил забинтованную руку ей на плечо. Она все еще дрожала. Когда у тебя глубокое горе, единственное средство выживания – избавление от воспоминаний.

      Она выпрямилась, но голова была опущена; затем, с усилием оторвав себя от стола, встала напротив мужчины.

      – Если хочешь трахнуть, не дотрагивайся до меня.

      На ней надета была лишь юбка, как будто она только что встала с постели и прибежала сюда, на кухню.

      Лицо покраснело от слез.

      – Хана.

      – Ты слышал, что я сказала?

      – Почему ты поклоняешься ему?

      – Я люблю его.

      – Не любишь, а обожествляешь.

      – Уходи, Караваджо. Пожалуйста.

      – Я не могу понять, что связывает тебя с этим живым трупом?

      – Он святой. Я знаю это. Святой – в отчаянии. Такое бывает? Мы должны защитить его.

      – Неужели ты не видишь, что ему наплевать на это!

      – Моя любовь может спасти его.

      – Двадцатилетняя девушка, которая добровольно отказывается от радостей жизни, чтобы любить призрака! – Караваджо помолчал. – Нужно защитить себя от уныния: из него легко впасть в ненависть. Послушай меня. Я-то знаю. Если выпиваешь яд, предназначенный другому, думая, что этим облегчаешь его участь, ты ошибаешься, потому что отравляешь не плоть, а душу: яд оседает в тебе. Бедуины в пустыне оказались умнее. Они знали, что он может быть им полезен, спасли и использовали, а потом просто бросили.

      – Уходи. Оставь меня в покое.

      Хана любит посидеть одна в высокой влажной траве в саду. В такие минуты она смотрит вдаль и пытается представить, кто шел по этой старой дороге под сенью восемнадцати кипарисов в далекие времена.

      Однажды находит в саду сливу, очищает ее и кладет в карман платья, чтобы отнести английскому пациенту. Когда он просыпается, наклоняется и кладет мякоть сливы ему в рот. Он всасывает ее, словно воду, при этом челюсть остается неподвижной. Она видит, как он проглатывает сливу – и, кажется, готов кричать от удовольствия.

      Поднимает руку и пальцем стирает с губы каплю сливовой мякоти, которую не может слизать языком, потом кладет палец в рот и сосет его.

      – Давайте я расскажу вам о сливах, – говорит он. – В детстве я…

      Когда они остались на вилле вдвоем с английским пациентом, было еще холодно, и пришлось сжечь почти все кровати. Как-то в одной из комнат она нашла старый солдатский гамак и стала им пользоваться. Каждый вечер выбирала комнату, которая приглянулась, вбивала в стену гвозди, вешала гамак и засыпала, покачиваясь над водой СКАЧАТЬ