Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 2. Виталий Захаров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      В целом привилегии дворян по сравнению с воронцовским проектом были еще более расширены, как того и предусматривали «Замечания» Новосильцева.

      В ст. 7 провозглашалась свобода дворян от обязательной службы и право неслуживших дворян участвовать в работе местных дворянских собраний.

      В ст. 13 устанавливался 10-летний срок давности относительно владения движимой и недвижимой собственностью.

      Ст. 14 разрешала свободу передвижения купцам и мещанам внутри страны и за границей.

      Примечательным же было то, что воронцовские пункты, имевшие первоначально дворянский характер, приобретали теперь общесословное значение. Так, в воронцовском проекте в ряде статей фигурировало слово «помещик», в новой редакции оно заменено на «владелец» или «подданный» (ст. 8–9).[154]

      В ст. 10 (совершенно новой) законом охранялась личная безопасность и собственность всего населения: «право собственности движимого и недвижимого имения есть право российского подданного, поелику оно свойственно в силу законов каждому чиносостоянию в государстве»[155], т. е. не исключались и крепостные крестьяне (! – Авт.).

      В ст. 15 в перечисление предметов, не подлежащих конфискации (соха, плуг, борона, лошади, волы) введена, вопреки мнению Воронцова, недвижимая собственность (житницы с хлебом, овин, рига и другие строения). Возможно под влиянием А. Н. Радищева.[156]

      В ст. 20 никто, кроме законных властей не мог «российского подданного, к какому бы чинопочитанию он не принадлежал (т. е. и крепостных тоже ((!) – Авт.), оскорблять в личной его безопасности, лишая его свободы, заточая, сажая в темницу, налагая оковы или просто имая под стражу».

      Ст. 11 была вообще новой и, можно сказать, сенсационной. В ней провозглашались определенные демократические свободы: «каждый российский подданный да пользуется невозбранно свободою мысли, веры, исповедания, богослужения, слова, речи, письма и деяния». Правда, введение их обставлялось оговоркой: «…поелику они законам государственным не противны и никому не оскорбительны».[157] Но всё равно, эта приписка не снижала значения этой статьи, которая, будь принята, открывала бы новые перспективы в общественно-политическом развитии страны.

      Существенные дополнения были внесены и в блок статей, заимствованных из Habeas corpus act’a. В частности, вводилась новая ст. 17, в которой содержалось обещание установить, чтобы всякий подданный «судим был судьями равного с ним состояния» и правосудие основано на «единых для всех званий правилах». Эта статья реализовывала важнейшее требование Просветительства и буржуазного права – защиту свободы личности.

      Очень важны ст. 25 и ст. 28.

      В ст. 25 был почти полностью перенесен пункт 17 Воронцова о запрете сбора податей и налогов без указа Сената, но теперь речь шла о праве «объявлять налоги по воле монарха», то есть подчеркивалось, что Сенат может воспользоваться СКАЧАТЬ