Бледно-розовый шнурочек размыкается.
– Да, дивидендами.
– На акции вашего преосвященства получается дивиденда триста тысяч долларов.
– С божьей помощью, триста тысяч долларов.
– Скоро будут выборы.
– Выборы, – доносится эхо из-за золотых зубов его преосвященства.
– Палаты должны быть послушны верховной власти.
– Должны.
– А власть должна слушаться голоса патриотов.
– Да, патриотов.
– Итак, церковь разделяет наши взгляды.
– Церковь разделяет… благословляет.
Его преосвященство делает благословляющий жест, торжественно прощается и торжественно уносит свое накрахмаленное тело из кабинета хлебного короля.
Лицо Ундерлипа тотчас же размораживается, и он, приоткрыв дверь, звенит:
– Ди-ди-дим… Кто следующий?
В промежутке времени, пока входит следующий, Ундерлип хлопает себя по тому месту визитки, где находится боковой карман с бумажником, смеется:
– Ха-ха-ха! Церковь. С божьей помощью.
Следующий – Редиард Гордон, директор «Нью-Йоркского Вестника». Весь в устремлении вперед. Куда угодно и что угодно.
– Я доволен вами, мистер… Дри-ди…
Верхняя половина туловища Редиарда Гордона устремляется к Ундерлипу, тогда как нижняя, утвержденная на желтых массивных ботинках, остается на месте:
– Мистер, наша газета…
– Моя газета, – поправляет Ундерлип.
– Ваша газета, мистер, завтра открывает кампанию за высокие пошлины на иностранный хлеб.
– Отлично, мистер. Высокие пошлины – дорогие цены, дорогие цены – большие дивиденды, большие дивиденды… Ди-ри-ди-дим…
– Хи-хи-хи!
Ундерлип отпирает правый ящик письменного стола.
В правом ящике – белые пакеты, и в каждом пакете цветные бумаги с водяными знаками и затейливыми подписями членов правления акционерной компании «Гудбай». Акции. Один такой пакет он протягивает Редиарду Гордону.
– Завтра общее собрание акционеров. Есть оппозиция. Здесь сто акций, мистер. У вас будет сто голосов, мистер. Сто голосов против оппозиции.
Редиард Гордон прижимает пакет к сердцу.
– Есть, сэр. Позвольте выразить…
– До свиданья. Ди-ди-ди!
Следующие и еще следующие. Ундерлип опустошает свой ящик с пакетами и умножает число голосов против врагов своего правления. Ну-ка, прикинем, дри-ди-ди! Его преосвященство стоит пять тысяч акций.
Когда из собрания акционеров его преосвященство подаст голос, то это будет не один голос, а пять тысяч голосов, черт возьми! А эта куриная нога? Сто голосов. Закон? Ундерлип раздает голоса СКАЧАТЬ