Седая нить. Владимир Алейников

Чтение книги онлайн.

      Помню, как выбрался я на простор. Спустился по затхлой лестнице с душного чердака, временно предоставленного мне для жилья моим приятелем Наумом Подражанским. Он свой чердак называл возвышенно, по-богемному, артистично, с некоторым вызовом всяким жизненным обстоятельствам и оптом всему, что мешало ему жить, – мастерской.

      Ну, мастерской там и не пахло. Так себе, две комнатки. В них – полки с книгами, диванчик, сиденья какие-то, стол.

      Считалось, что мастерская Науму нужна для работы. Работа бывает разной. Возможно, помещение это годилось для уединённого чтения. Возможно, ещё для чего-то годилось оно. Да не всё ли равно, для чего человеку, да ещё такому, как Наум, забавному, кудлатому, в очках с одним выбитым стеклом, дружелюбному, гостеприимному, смешливому, парадоксальному, не какому-нибудь там, а именно питерскому чудаку, нужна была мастерская! Нужна так нужна. И точка. Вполне вероятно, что был он, втайне от всех, ещё и этаким питерским Карлсоном. Не случайно ведь обитал на чердаке! В родительской квартире не очень-то любил находиться. Предпочитал отдельное жильё. Вот и выбрал себе чердак. Подобрал по вкусу. Старался. И чердак был вполне уютным. Только было в нём – душно, жарко. Впрочем, лето стояло такое. День за днём – всё жара да жара.

      Вот я и решил спастись от этой чердачной духоты и жары. И выбрался на простор. То есть – просто на улицу. В другую жару. В уличную. В питерскую. В духоту. Но – уличную. Прямо в лето.

      И столкнулся сразу – с Довлатовым.

      – Ты откуда, Володя? – спросил меня тут же Сергей.

      – С чердака, – ответил я.

      – Как – с чердака?

      – Да так.

      – А что же ты делаешь там?

      – Живу.

      – Серьёзно?

      – Серьёзно.

      – И надолго ты там поселился?

      – Ненадолго. Живу там – временно.

      – У кого же?

      – Да у Наума.

      – Подражанского?

      – Разумеется.

      – Значит, это его чердак?

      – Да.

      – А где же Наум?

      – У родителей.

      – Значит, он тебе отдал чердак для жилья, а сам – у родителей?

      – Совершенно верно. Всё – так.

      – Благородный поступок.

      – Верно.

      – Да ещё – в такую жару.

      – И в жаре этой – надо жить.

      – Да ещё и чердачной жизнью.

      – И чердачной жизнью, и уличной.

      – Городской.

      – И богемной.

      – Бурной?

      – Будто сам ты не знаешь, какой!

      – Знаю. Бурной. Богемной. Жаркой. Городской.

      – А ещё и чердачной.

      – То есть – питерской.

      – То есть – нашей. Той, к которой мы все привыкли.

      – Отвыкать уже поздно.

      – Поздно.

      – Ну а может, ещё отвыкнем?

      – Сомневаюсь. Во всяком случае, даже если это возможно, то не сразу, СКАЧАТЬ