Два капитана. Вениамин Александрович Каверин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и привела какой-то пример из Гладкова. И я согласился.

      Мы возвращались по тёмным, ночным переулкам, таким таинственным и тихим, как будто это были не Скатертные и Ножовые переулки, а необыкновенные лунные улицы, на Луне.

      Глава 4

      ПЕРЕМЕНЫ

      Мы с Катей не говорили о её домашних делах. Я только спросил, как Марья Васильевна, и она отвечала:

      – Спасибо, ничего.

      – А Нина Капитоновна?

      – Спасибо, ничего.

      Может быть, и «ничего», но я подумал, что плохо. Иначе Кате не пришлось бы, например, выбирать между катком и трамваем. Но дело было не только в деньгах. Я прекрасно помнил, как в Энске мне не хотелось возвращаться домой, когда Гаер Кулий стал у нас полным хозяином и мы с сестрой должны были называть его «папа». По-моему, что-то в этом роде чувствовала и Катя. Она помрачнела, когда нужно было идти домой. В доме у них было неладно. Вскоре я встретился с Марьей Васильевной и окончательно убедился в этом.

      Мы встретились в театре на «Принцессе Турандот». Катя достала три билета – третий для Нины Капитоновны. Но Нина Капитоновна почему-то не пошла, и билет достался мне.

      Я часто бывал в театре. Но одно дело – культпоход, а другое – Марья Васильевна и Катя. Я взял у Вальки рубашку с отложным воротничком, а у Ромашки – галстук. Этот подлец потребовал залог:

      – А вдруг потеряешь?

      Пришлось оставить в залог рубль.

      Мы пришли из разных мест, и Катя чуть не опоздала. Она примчалась, когда билетёрша уже запирала двери.

      – А мама?

      Мама была в зрительном зале. Она окликнула нас, когда, наступая в темноте на чьи-то ноги, мы искали наши места…

      В нашей школе много говорили о «Принцессе Турандот» и даже пытались поставить. Гришка Фабер утверждал, что в этой пьесе все мужские роли написаны для него как нарочно. Поэтому в первом акте мне некогда было смотреть на Марью Васильевну. Я только заметил, что она по-прежнему очень красивая, даже, может быть, стала ещё красивее. Она переменила причёску, и весь высокий белый лоб был виден. Она сидела прямо н не отрываясь смотрела на сцену.

      Зато в антракте я рассмотрел её как следует – и огорчился. Она похудела, постарела. Глаза у неё стали совсем огромные и совсем мрачные. Я подумал, что тот, кто увидел бы её впервые, мог бы испугаться этого мрачного взгляда.

      Мы говорили о «Принцессе Турандот», и Катя объявила, что ей не очень нравится. Я не знал, нравится мне или нет, и согласился с Катей. Но Марья Васильевна сказала, что это чудесно:

      – А вы с Катей ещё маленькие и не понимаете.

      Она спросила меня о Кораблёве – как он поживает, и мне показалось, что она немного порозовела, когда я сказал:

      – Кажется, хорошо.

      На самом деле Кораблёв поживал не очень-то хорошо. В начале зимы он был серьёзно болен. Но мне казалось, что Кораблёв тоже ответил бы ей «хорошо», даже если бы он чувствовал себя очень плохо. Конечно, он не забыл, что она ему отказала.

СКАЧАТЬ