Н. В. Гоголь и Россия. Два века легенды. Леонид Крупчанов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ несогласие их с мнением Гёте». Пушкин считает, что Гёте превосходил Байрона по силе своего таланта. При этом Гёте для Пушкина – безусловный романтик. «Гете имел большое влияние на Байрона. – Пишет он. – Фауст тревожил воображение Чайльд – Гарольда. Два раза Байрон пытался бороться с великаном романтической поэзии – и остался хром, как Иаков». Есть у Пушкина и несколько набросков к замыслу «Фауста», которым он был увлечен и воссоздал в оригинальной трактовке.

Английская литература

      Англию Пушкин воспринимал как страну свободную, видимо, в отличие от России. Летом 1819 года Пушкин писал своему товарищу Н. Н. Кривцову из Михайловского в Лондон: «Помнишь ли ты, житель свободной Англии, что есть на свете Псковская губерния…» Как член общества «Арзамас», где сосредоточились литераторы – сторонники романтизма, Пушкин был в курсе споров «классиков» и «романтиков»; он постоянно общался с Жуковским, переводчиком Байрона, по вопросам творчества этого крупнейшего английского поэта – одного из основоположников романтического направления в европейской литературе. 4 сентября 1822 года он пишет Жуковскому из Кишинева: «…то, что я читал из «Шильонского узника», прелесть». Речь идет здесь о поэме Байрона в переводе Жуковского. К этому времени Пушкин уже был автором двух крупнейших романтических поэм – «Руслан и Людмила» и «Кавказский пленник». Поначалу Пушкин испытывает влияние Байрона. В письме Вяземскому 11 ноября 1823 года из Одессы в Москву он пишет, что в его новой поэме «Братья разбойники» некоторые стихи напоминают перевод «Шильонского узника», сделанный Жуковским. «Это несчастие для меня, – добавляет он. – Я с Жуковским сошелся, нечаянно, отрывок мой написан в конце 1821 года». Пушкин постоянно держит в поле зрения работу Жуковского по переводам из Байрона: так, в декабре 1823 года в одном из писем он спрашивает А. И. Тургенева, верно ли, что Жуковский начал работу над переводом поэмы Байрона «Гяур». В 1824 году, когда романтизм для Пушкина по существу был пройденным этапом, окончательно определился его взгляд на Байрона, как поэта. Он пишет Вяземскому из Одессы в Москву в конце июня 1824 года: «…тебе грустно по Байроне, а я так рад его смерти, как высокому предмету для поэзии. Гений Байрона бледнел с его молодостью. В своих трагедиях, не выключая и «Каина», он уже не тот пламенный демон, который создал «Гяура» и «Чайльд Гарольда». Первые две песни «Дон Жуана» выше следующих. Его поэзия видимо изменялась. Он весь создан был навыворот; постепенности в нем не было. Он вдруг созрел и возмужал – пропел и замолчал. Твоя мысль воспеть его смерть в пятой песне его Героя прелестна – но мне не по силам». «Маленьким поминаньицем за упокой души раба божия Байрона» называет Пушкин стихотворение «К морю», которое он послал Вяземскому в октябре 1824 года. Пушкин пишет при этом: «Я было и целую панихиду затеял, да скучно писать про себя – или справляясь в уме с таблицей умножения глупости Бирукова, разделенного на Красовского». «Писать про себя» здесь – только для собственного употребления, СКАЧАТЬ