Судорожно выискиваю черный внедорожник, но тот словно пришел следом за кошмарным сном – его и след простыл. Облегченно уронив голову на мягкую землю, я понимаю, что спасен. Просто привиделось.
Слишком тяжело оставаться в сознании. Голова тяжелеет, раны ноют, осколки впиваются в кожу. Потерявшись между сном и реальностью, я закрываю глаза.
6 (Прошлое Рождество)
– Спокойно, Бруно. Без резких движений. – Ровный голос Вальтерии кажется гулким, словно кто-то вставил в уши стальные трубки для усиления звука. – Глаза открыть можешь?
Шуршание медицинского халата и тихие шаги по голому кафелю. Обострившийся слух тут же улавливает эти детали. Мышцы одеревеневшего лица отказываются слушаться, и я едва выдавливаю несколько слов:
– Где… я… сейчас?
– Ты дома.
Щелчок выключателя. На потолке в тысячу светил полыхает лампа, сработавшая катализатором моего воскрешения. В эту же секунду распахиваю глаза.
– Вот дьявол!
Операционный свет слепит, и каждый лучик электричества выжигает в глазах слезы. Переборов свинцовую тяжесть мышц, я неловко протягиваю ладонь и смахиваю скопившиеся в уголках глаз соленые капли.
– Как ты себя чувствуешь?
Вал стоит в углу лаборатории, прислонившись к столику для инструментов. На ее рубашке красуются четыре гигантских полосы, а бледную кожу пересекают блестящие глубокие алые порезы.
– Откуда? – выдыхаю я.
– Пустяки, заживет. – Рихтенгоф даже не смотрит на свои ранения. – Как ты себя чувствуешь?
– Это я тебя… так?
– Бруно, прекрати.
– Я или нет?!
Вампир тяжело вздыхает и сдается под натиском моей надвигающейся истерики.
– Ты. Но ты был не в себе, я понимаю.
– Боже…
Едва удерживая простыню на бедрах, оглядываю свой обнаженный живот и грудную клетку со змеей татуировки на ключицах. Разумеется, одежда разлетелась в клочья, когда я обратился. Мышцы ноют после тяжелой трансформации, а на предплечье темнеет синяк.
– Тебя было просто не удержать, – мрачно поясняет Вал, кивая на фиолетовое пятно. – Я старалась не применять силу, но…
– Что значит «старалась не применяться силу»?! – вскидываюсь я. – Мы уже тысячу раз это обсуждали! Если я нападаю, ты должна защищаться! А если бы я тебя убил во время своего приступа?!
– Это исключено.
– Господи, Вальтерия… – Прячу лицо в ладонях. Мышцы в руках дрожат от слабости и боли. – Я надеюсь, эти порезы – единственное, что я с тобой сделал.
– Не волнуйся. Все будет в порядке.
Она слабо улыбается и шагает в сторону столика для препаратов, чтобы взять оттуда шприц с успокоительным. Сердце обрывается куда-то в район пяток, когда я вижу, как сильно она хромает на правую ногу.
– Что СКАЧАТЬ