мы ждем, когда они будут произведены. Но все равно наш собственный ум вмешивается в процесс. Обрабатываемый предмет следует линиям наших собственных обычных мыслей; используемый язык – наш родной язык, и, если мы не уверены в написании определенных слов, будут появляться ошибки. Более того, наши собственные умственные процессы так тесно перемешаны с тем, что пишется, что, если мы позволяем нашим мыслям блуждать на другую тему, рука либо перестает писать, либо производит бессвязные слова и каракули. Таково умственное состояние пишущего медиума, – по крайней мере, то, что я наблюдал у себя. Это своего рода самовнушение. Спешу добавить, однако, что это мнение связывает меня только в пределах моего собственного личного опыта. Меня уверяют, что есть медиумы, которые действуют абсолютно механически, ничего не зная о природе того, что они пишут (см. далее, с. 58, 59), которые трактуют предметы, в которых они невежественны, и даже пишут на иностранных языках. Такие случаи отличались бы от того, о котором я только что говорил, и указывали бы либо на особое состояние мозга, либо на большую остроту интеллекта, либо на источник идей, внешний по отношению к медиуму; т. е. если бы было однажды доказано, что наш разум не может угадывать то, о чем он невежественен. Но теперь передача мысли из одного мозга в другой, из одного разума в другой является фактом, доказанным телепатией. Мы могли бы тогда представить, что медиум может писать под влиянием кого-то, находящегося поблизости – или даже на расстоянии. Несколько медиумов также сочиняли (в последовательных сеансах) подлинные романы, такие как «История Жанны д'Арк, написанная ею самой» , или некоторые путешествия на другие планеты, – по-видимому, указывающие на то, что существует своего рода удвоение личности субъекта, вторичная личность. Но нет никакого подтверждения этому. Существует также психическая среда, о которой я буду говорить дальше. В настоящее время я должен заниматься только предметом этой главы и сказать вместе с Ньютоном: « Hypotheses non fingo ».
Аллан Кардек умер 30 марта 1869 года, и когда Общество спиритуалистов пришло ко мне с просьбой произнести надгробную речь на его могиле, я воспользовался случаем во время этой речи обратить внимание спиритуалистов на научный характер исследований такого рода и на явную опасность втянуть себя в мистицизм.
Я воспроизведу здесь несколько абзацев из этого обращения:
Я хотел бы, чтобы я мог внушить вам, кто меня слушает, а также миллионам людей по всей Европе и в Новом Свете, которые изучают все еще таинственную проблему спиритуализма, какой глубокий научный интерес и какое философское будущее есть в изучении этих явлений, которым, как вы знаете, многие из наших самых выдающихся ныне живущих ученых посвятили свое время и внимание. Я хотел бы, чтобы я мог представить вашему и их воображению новые и обширные горизонты, которые мы увидим открывающимися перед нами по мере того, как мы расширим наши научные знания о силах природы, работающих вокруг нас; и я хотел бы, чтобы я мог показать и вам, и им, что такие завоевания
СКАЧАТЬ
