История над нами пролилась. К 70-летию Победы (сборник). Петр Горелик

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с тех пор польское произношение этих названий), соединяющий эти улицы «плац» с крылатым памятником Адаму Мицкевичу были полны с утра до поздней ночи красиво одетых людей. У входа в гостиницы и рестораны на столах лежали горы аппетитных бутербродов и пирожных. Все удивляло нас, пришедших из полуголодной страны. На прилегавших к центру улочках, в маленьких лавчонках, ломившихся от мануфактуры, невиданной ранее парфюмерии и косметики, наши солдаты и командиры сметали все подряд; когда недоставало денег, расплачивались ничего не стоившими облигациями оборонных займов. Полки лавчонок мгновенно пустели, но вскоре наполнялись снова; этот «фокус» капитализма поражал особенно. Где-то слева за Оперным театром, на огромном пространстве нескольких широких улиц и площадей, на толкучем рынке, можно было купить все. Отсюда можно было уйти счастливым обладателем подлинно антикварной вещи или простофилей, обманутым блеском красочной обертки.

      Таким предстал Львов взору советского солдата в сентябре 1939 года. Таким остался Львов того времени и в моей памяти. Между тем счастливый и преуспевающий внешне город переживал глубокую трагедию, скрытую от чуждых и, как выяснилось позже, ненавистных пришельцев. Польский город Львов не принял протянутую украинцам руку «братской помощи» – здесь почти не было украинцев. Город притворился покоренным и замаскировал свою неприязнь весельем. Меньше двадцати лет прошло со времени «оброны Львува», когда войско Пилсудского одержало победу над армиями Буденного и Тухачевского. Эта героическая эпопея в истории новой Польши сидела глубоко в памяти и сознании поляков, это была их гордость. Сейчас она была растоптана ударом в спину в момент, когда Польша пыталась противопоставить немецкому нашествию жалкие всплески сопротивления – атаки конников с шашками наголо против немецких танков. В сознании поляков всплески тем более героические, чем более безнадежные.

      Пришел ли я к такой оценке положения в то время? Лишь частично, комсомольское и красноармейское воспитание оказалось сильнее очевидных фактов. До понимания «удара в спину» я дозрел много позже.

      И все же кое-что я различил за те несколько дней, что прожил во Львове в ожидании отъезда в полк. Днем бродил по городу, восхищаясь архитектурой его костелов, «кляшторов» (монастырей), возвышавшихся над центром, его скверами и аллеями. Вечера проводил в кафе De la Paix, распахнутые окна которого выходили прямо на крылатый памятник Мицкевичу. В кафе с довоенных времен встречалась львовская интеллигенция. Традиция поддерживалась и сейчас. Мне удалось найти место в писательском углу. Знание украинского языка помогало понять польский.

      Ярмарочный вид Львова в столь грозное время объяснялся просто – сюда бежало от немцев пол-Польши. Всё, что можно было увезти из оккупированной зоны, везли во Львов и Белосток. Это было очевидно. Остальное мне стало ясно из разговоров завсегдатаев кафе. Я был в форме, СКАЧАТЬ