Ночь огня. Эрик-Эмманюэль Шмитт

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Несчастная, какое заблуждение… я страдал не от этого. Красивый, некрасивый – плевать! Нравлюсь себе, не нравлюсь – какая разница? Я говорил о другом, глубинном недуге: я себя не узнавал! У меня дома было не найти ни псише, ни зеркала в полный рост, только маленький квадратик в ванной комнате без окон.

      «Где-то ждет меня мое истинное лицо».

      Фраза возникла вскоре после полудня. Потом вернулась. На ходу она становилась навязчивой. Крутилась, крутилась, крутилась в голове.

      Что она значила?

      Я полагал, что она отражала мои заботы: вот уже год я искал свое место в жизни, свое дело, свою профессию. Удалившись в пустыню, я мог продвинуться в поисках. Должен ли я продолжить мои философские изыскания? И какие? Или лучше уйти в преподавание? В писательский труд? Короче, кто я – эрудит, мыслитель, учитель, артист? Кто-то другой? Кто-то или… никто? Никто, быть может… Так не лучше ли попросту создать семью, завести детей, посвятить себя их воспитанию и их счастью? Этот внутренний разлад тяготил меня: я был на перепутье, не на пути.

      «Где-то ждет меня мое истинное лицо».

      Сегодня, когда я пишу эти строки, я лучше различаю вопрос, потому что имею ответ, который был мне дан три дня спустя… потрясающим образом. Но не будем забегать вперед.

* * *

      – Смотрите-ка, полынь.

      Тома указывал на голубовато-зеленые пучки, торчавшие там и сям из земли.

      – Растение, родственное тимьяну, – сказал я, сорвав стебель, покрытый сотней серебристых листочков.

      – Понюхайте!

      Я вдохнул приятный, чуть терпкий запах.

      В эту минуту выше по дороге меня заметил Абайгур и крикнул:

      – Téharragalé!

      Я помотал головой: не понимаю. Он терпеливо повторил:

      – Téharragalé!

      Я шепотом спросил у Тома:

      – Что он говорит? Что нельзя ее трогать? Это яд?

      Тома покачал головой:

      – Вряд ли. В полыни нет ничего токсичного. Ей даже приписывают лечебные свойства. Болеутоляющее, антисептическое…

      Улыбаясь, Абайгур спустился и подошел к растению. Собрал горсть травы у моих ног, сунул ее в карман и произнес длинную тираду на тамашеке. При виде моего непонимающего лица он расхохотался, похлопал меня по плечу, обрисовал указательным пальцем круг. «Позже поймешь».

      Бодрым маршем колонна двинулась дальше.

      – О, молочай! Хорошо, хорошо…

      Тома восторгался торчавшей из песка веткой, покрытой капустными листьями.

      Я наклонился.

      – Нет! – воскликнул он. – Не трогайте, его сок очень едкий. Животные его не едят.

      Как понятливое животное, я попятился.

      – Вы знаете все растения?

      – Не все, но много. Тридцать лет собираю гербарий, хотя моя специальность все же вулканы.

      Тома, бородач лет пятидесяти, преподавал СКАЧАТЬ