Бла-бла-бла. Роман-каверза. Станислав Шуляк

Чтение книги онлайн.

      Так вот они и сдриснули вдвоём: Энгусов весь в сполохах недавней славы и значения и Морякова, от коей благоухало какими-то эфирными (слишком эфирными) маслами.

      «О чём вообще говорить с этим, б…ь, племенем младым и незнакомым?!» – думал Энгусов, покуда они пёрлись по Фонтанке.

      Но опасения его оказались напрасными. За какие-то сто метров шествования по набережной этой подлой реки девица успела сообщить Энгусову, что скоро снимется в кино и станет знаменитой, для чего она на «Ленфильме» и ещё на куче разных студий оставила анкеты, и ещё она два года училась то ли в казанском театральном училище, то ли в рязанском (девица сказала точно, но Энгусов сразу забыл), да и вообще в кино бумажка не требуется, лишь бы талант был.

      – У вас талант и талант несомненный, это я как профессионал констатирую! – заверил девицу Энгусов. И член у него при этом едва из штанов не выпрыгивал.

      Но потом начались проблемы. Они вышли на Невский. А Энгусов Невский не любил, его воротило от Невского. Едва он только приближался к Невскому, как начинал клокотать. «Прохвост! Прохвост!» – вот и теперь мысленно кипятился Энгусов. Обыкновенно он старался увернуться от подлого прешпекта, проскользнуть какой-нибудь параллельной стезёй, но как от него увернёшься, как его избегнешь, когда он повсюду, когда все дороги ведут к Невскому!

      При племени младом и незнакомом Энгусов клокотать воздержался. Зато он сказал хладнокровно: «Я его так не люблю!»

      Ну, то есть, типа поделился сокровенным.

      – Кого?

      – Невский!

      – Невский и Невский! – выкатив зрительные шары в верхней части своей смазливой, парфюмерной мордочки, ответствовала девица.

      – Ничего подобного!

      – Как это?

      – Я вот сейчас вам прочитаю… – сказал Энгусов.

      И достал белый бумажный клочок, искарябанный с обеих сторон.

      «Всяк вольный обыватель, – с придыханием восчитал Энгусов, – проживающий хоть на севере, хоть на юге причудливого града сего, знает Невский проспект! Знает и трепещет, ведает и ужасается! И не мудрено! Ибо тот лжив и заносчив! Спесив и двоедушен! Он – градостроительное глумление, мешок камней и сарказмов. Препоясан целый град подлым Невским проспектом, висит Невский веригами, остолопьей державою разметался на карте существования, он и впрямь государство в граде, со своими данниками, со своими догмами, доктринами и декорациями, со своими прихвостнями, со своими правозащитниками и прочею шелупонью. Невский нескромен и неумерен, бесцеремонен и непотребен, нечист да речист…»

      Тут девица Морякова, прежде виснувшая на энгусовской руке, коротко пардонкнула, отскочила в сторонку и натурально блеванула.

      И было это на Аничковом мосту, аккурат под бронзовым укротителем с конём. Вернее, под постаментом.

      Покоробленный Энгусов осоловело взирал на задницу склонившейся в срамной позиции СКАЧАТЬ