Выживший. Первый секретарь Грибоедова. Владислав Бахревский

Чтение книги онлайн.

      – Пушкин против нашей «Урании»?! – изумился Веневитинов.

      У Веневитинова в «Урании» философский этюд с проповедью постулатов Шиллинга: «Утро, полдень, вечер и ночь».

      – Собранный вами, Михаил Петрович, альманах замечательно представляет русскую литературу наших дней и дней уже минувших, – недоуменно сказал Титов. – Что не устраивает Пушкина? «Уранию» и через сто лет будут помнить. Что для Пушкина неприемлемо в нашем детище?

      Погодин развел руками:

      – Альманах выглядит достойно. Пушкин дал нам пять стихотворений: «Мадригал», «Совет», «Дружба», «Соловей и кукушка», «Движение». Мы напечатали Баратынского и Вяземского. Молодые сочинители представлены отнюдь не ученическими произведениями. Я согласен с Мальцовым, мы открыли необычайно интересного поэта Тютчева. «Уранию» поддержали своими работами Раич и Мерзляков. Удалось получить у наследников стихи Капниста. Среди исторических материалов: письмо Ломоносова Шувалову, переписка Потемкина с митрополитом Платоном.

      – Вы забыли назвать чудесную статью Строева «Отечественная старина», – сказал Мальцов, – и себя забыли. А ваш «Нищий» обличает крепостнические порядки зримо, без каких-либо виляний. Переводы Степана Шевырева хороши. И Шиллер, и Гейне.

      – Пушкин и Баратынский высоко оценили и собственные стихи Степана Петровича «Я есмь»… – сказал Соболевский. – Возражает Александр Сергеевич против издания альманахов за их суть – срубить деньги.

      – Пушкин благословил меня на издание журнала «Московский вестник», – сказал Погодин.

      Соболевский покинул стол, достал из бюро несколько бумаг. Нашел нужное.

      – Александр Сергеевич пишет мне из Пскова: «Вот в чем дело. Освобожденный от цензуры, я должен, однако ж, прежде, чем что-нибудь печатать, представить оное выше, хотя бы безделицу. Мне уж (очень мило, очень учтиво) вымыли голову»… Дальше Александр Сергеевич сообщает, что просил вас, Михаил Петрович, сообщать в цензуру, чтобы его произведений нигде не пропускали. И радуется новым для себя обстоятельствам… «Из этого вижу для себя большую пользу: освобождение от альманашников, журнальщиков и прочих щепетильных литературщиков…» – Вот что в письме самое желанное! – «На днях буду у вас: покамест сижу или лежу во Пскове… Остановлюсь у тебя!»

      – Ура! – вскричал Мальцов. Тотчас и пошел вокруг стола, чокаясь и призывая пить до дна. – Ура, господа! Пушкин снова с нами!

      – Где бы он ни был, он всегда будет с нами! – сказал серьезный Титов.

      Погодин нежданно возмутился:

      – До дна! До дна! Мальцов! Вы жаждете видеть меня пьяным? Со мной этого не бывает… Господа! Я покидаю вас. Что же касается «Московского вестника», Рожалин письменно сделал мне ультиматум: «Я, нижеподписавшийся, а это есмь аз, принимая на себя редакцию журнала, обязуюсь: помещать статьи с одобрения главных сотрудников: Шевырева, Титова, Веневитинова, Рожалина, Мальцова и Соболевского. Платить с проданных тысяча двух экземпляров десять СКАЧАТЬ