Повесть о любви и тьме. Амос Оз

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ты все время пишешь о том, чего вовсе не существует? Почему бы тебе не написать что-нибудь о подлинном Иерусалиме?

      Услышав эти наглые речи, вскипел дедушка Александр, и румяное лицо его сделалось пылающе-красным. Он грохнул кулаком по столу и зарычал на меня:

      – Подлинный Иерусалим!? Ну что такой маленький клоп вроде тебя вообще знает о подлинном Иерусалиме?! Ведь подлинный Иерусалим – он как раз в моих стихах!!!

      – А до каких пор ты будешь писать по-русски, дедушка?

      – Ну что ты, дурак (это он произнес по-русски), несешь, клоп ты этакий, ведь я и считаю на русском! И кляну себя на этом языке. На русском я вижу сны по ночам! На русском я даже… (Но бабушка Шломит, которая точно знала, что у него последует за словом “даже”, поторопилась оборвать его, гневно отчитав по-русски: “Что с тобой? Ты ненормальный? Видишь, мальчик рядом с нами!!”)

      – Ты хотел бы когда-нибудь вернуться в Россию, дедушка? Побывать там?

      – Нет уже. Пропади… (Он опять вставил русское слово.)

      – Чего “нет уже”?

      – Чего нет… чего нет… Нет России! Умерла Россия. Есть Сталин. Есть Дзержинский. Есть Ежов. Есть Берия. Есть одна огромная тюрьма. ГУЛАГ есть там! Аппаратчики! Убийцы!

      – Но ведь Одессу ты все еще немного любишь?

      – Ну, любишь, не любишь… что это… Кого это вообще волнует, черт его знает…

      – Ты бы не захотел вновь ее увидеть?

      – Ну, ша, клоп, довольно. Ша. Чтоб ты пропал. Ша, – подвел он черту опять-таки на русском.

      Однажды в своем “кабинете”, за стаканом чая с печеньем, которое называлось у нас на идише кихелах, – это было после потрясшего всю страну скандала, когда были вскрыты факты некой аферы, связанной с коррупцией и присвоением денег, – дедушка рассказал мне эпизод из своей одесской жизни. Он был тогда пятнадцатилетним подростком:

      – …На моем велосипеде я однажды быстро, очень быстро мчался с депешей (без русских слов он обойтись не мог) к господину Лилиенблюму. О, этот господин Лилиенблюм, – пояснил мне дедушка, – был, по сути, самым первым нашим министром финансов!..

      Лилиенблюм, известный ивритский писатель, в те годы добровольно исполнял обязанности казначея еврейской организации в Одессе. Так вот, дожидаясь, пока господин Лилиенблюм набросает ответную записку, этот юнец, мой будущий дедушка, достает из кармана пачку папирос, небрежно, как мужчина среди мужчин, придвигает к себе пепельницу и коробок спичек, лежащих на столе в гостиной. Господин Лилиенблюм поспешно положил свою ладонь на пальцы юнца, остановив его, быстро вышел из комнаты, вернулся через секунду, протянул другой, принесенный им из кухни коробок спичек и объяснил, что спички, лежащие на столе, куплены на деньги “Ховевей Цион” и пользоваться ими можно только во время заседаний комитета и только курящим членам комитета.

      – Ну вот… Общественное достояние было тогда действительно общественным, СКАЧАТЬ