Сохрани мою речь навсегда… Стихотворения. Проза (сборник). Осип Мандельштам

Чтение книги онлайн.

      Выстроили замок, укрепленный на скале.

      На все четыре стороны их выгнал из Франции Карл,

      Аймон от них отрекся, сам себя обкорнал.

      Он присягнул так твердо, как алмаз режет стекло,

      Что у него останется одно ремесло –

      Пока дням его жизни Господь позволит течь,

      Четырем негодяям головы отсечь».

      Когда Рено услышал, он вздрогнул и поник,

      Княгиня прикусила свой розовый язык,

      И вся в лицо ей бросилась, как муравейник, кровь.

      Княгиня слышит крови старинный переплеск –

      Лицо Рено меняется, как растопленный воск.

      Тавро, что им получено в потешный турнир,

      Ребяческая метка от молодых рапир.

      У матери от радости в боку колотье:

      «Ты – Рено, если не обманывает меня чутье.

      Заклинаю тебя Искупителем по числу гвоздильных ран,

      Если ты – Рено, не скрывай от меня иль продлить дай обман».

      Когда Рено услышал, он стал совсем горбат,

      Княгиня его узнала от головы до пят,

      Узнала его голос, как пенье соловья, –

      И остальные трое с ним тоже сыновья,

      Ждут – словно три березки, чтоб ветер поднялся.

      Она заговорила, забормотала вся:

      «Дети, вы обнищали, до рубища дошли,

      Вряд ли есть у вас слуги, чтоб вам помогли». –

      «У нас четыре друга, горячие в делах, –

      Все в яблоках железных, на четырех ногах».

      Княгиня понимает по своему чутью

      И зовет к себе конюха, мальчика Илью:

      «Там стреножена лошадь Рено и три других,

      Поставьте их в конюшнях светлых и больших

      И дайте им отборных овсов золотых».

      Илья почуял лошадь, кубарем летит,

      Мигом срезал лестницы зеленый малахит.

      Не жалеет горла, как в трубле Роланд,

      И кричит баронам маленький горлан:

      «Делать вам тут нечего, бароны, вчетвером,

      Для ваших лошадей у нас найдется корм».

      Как ласковая лайка на слепых щенят,

      Глядит княгиня Айя на четырех княжат.

      Хрустит душистый рябчик и голубиный хрящ –

      Рвут крылышки на части так, что трещит в ушах;

      Пьют мед душистых пасек и яблочный кларет

      И темное густое вино – ублюдок старых лет.

      Тем временем Аймона надвинулась гроза

      И связанных ремнями борзых ведут назад,

      Прокушенных оленей на кухню понесли

      И слезящихся лосей в крови и пыли.

      Гремя дубовой палкой, Аймон вернулся в дом

      И видит у себя своих детей за столом.

      Плоть нищих золотится, как золото святых,

      Бог выдубил их кожу и в мир пустил нагих.

      Каленые орехи не так смуглы на вид,

      Сукно, как паутина, на плечах у них висит,

      Где пятнышко, где родинка мережит и сквозит.

      Начало «Федры»

      (Расин)