– Что мы на поля не насмотрелись? Поедемте обратно, – завершил смотр чуждый тыловых приготовлений генерал Берж.
Только сейчас, проделав вместе с объездом весь путь, Войцех оценил масштаб вверенных ему угодий: заливные луга, кое-где поросшие непривередливой растительностью, прерывались запрудой и, вынырнув, разбегались в стороны пальцевидными отростками, пока окончательно не утопали в основном рукаве реки. Правда, установленные вдоль воды и увенчанные колючей проволокой заборы блокировали не только подвоз грузов, но даже самый праздный подход. Вдобавок между рекой и запрудой то тут, тот там виднелись заболоченные участки, которые, как ни крути, попадали в периметр будущего объекта, а потому требовали осушения. У Войцеха настоятельно засвербело увидеть планы своими глазами, чтобы не повторить участь гидротехника.
– Мне бы доступ к архиву, – заявился землемер в контору Франтишека. – Уяснить для начала текущее и перспективное положение.
– Если я и достану кое-какие сведения, что под строжайшим запретом и даже не смейте упоминать, – раздраженно выговорил конторщик, – то вы найдете их устаревшими и более непригодными. Самое свежее созревает у пана Бержа. Задача в том, чтобы поймать падающий фрукт. Когда рыба не меняется с головы, организм выбывает из авангарда.
– Авангард – это, конечно, хорошо, но как мне установить координаты котлована, если не по утвержденным планам? Не выуживать же каждый раз из головы пана Бержа? Какой-то спиритический сеанс, – завелся в ответ Войцех.
– Искать себе работу – это моветон. Ожидайте вызова.
Войцех вышел из кабинета и мысленно на Франтишека плюнул. Посчитал, что на сегодня его потуг что-либо разузнать хватит. Хотелось уже злоупотребить не только гостеприимством Кубы, но и каким-либо примиряющим с действительностью средством.
Войцех обогнул административный корпус, заглядывая во все окна, но стационарного кабинетного положения Куба оказался чужд. Его голос тем не менее упорно доносился откуда-то из-за угла: приятель перебранивался с неизвестной. На слух – ей было прилично за тридцать, скорее неприятной наружности, ведь хорошенькие приучены добиваться своего кокетливым обаянием, а не визгливым нахрапом. В общем собеседница наседала, но Куба не отбивался, а даже ластился.
– Сколько я тебя звала, чтобы сесть покрутить. Гуляешь – гуляй дальше! – горячилась женщина.
– Ну ты что взъелась, давай лучше обнимемся, – умасливал Куба.
– Ты, кажется, всех уже перепробовал. Да и некогда мне. Надо домики расставлять.
– Думаешь, у меня работы мало? Зря ты всё-таки ополчилась.
– Ты же абсолютно никакой. И как руководитель, и вообще. Даже возразить мне кишка тонка. Ты и в постели такой пассивный?
– Об этом СКАЧАТЬ