Девушка замолкла и опустила грустно голову. Я вдруг осознал, что в свои 18 лет, она пережила трагедию гораздо большую, чем я. И она, в отличие от меня, держится намного мужественней и спокойнее. Неужели она дошла до той стадии безразличия, когда думаешь, что жестокое будущее уже не может быть хуже настоящего. Когда добрался до илистого дна мрака и все происходящие темные вещи уже не могу опустить тебя ниже, а лишь тащат по этому зыбучему мерзкому дну, переворачивая тебя то вверх, то вниз головой.
– Что они просили потренировать с тобой? – спросила Анна.
– Какие-нибудь веселые песни. Я забыл ноты.
– Тут же есть листы с нотами.
– Я не знаю как их читать. Не помню.
– Совсем?
– Совсем, – ответил я, – но играть могу. Руки автоматически делают.
– Давай я напою тебе, что-нибудь, может ты вспомнишь?
– Не надо. Я не хочу сейчас играть.
– Хорошо.
Она гладила меня по голове и после минуты молчания тихо запела какую-то песенку, похожую на колыбельную. В ней рассказывалось о маленькой птичке, порхавшей в летнем лесу. Она последовательно встречала то куницу, то сову, то лису, и все они, пытались обманом войти к ней в доверие и съесть. Но она с легкостью ускользала от них, дальше радовалась жизни и мило чирикала. В окончании повествования, ей встретился царь птиц – хитрый орел, который стал восхищаться ее голосом и предложил выступить в его гнезде-замке на мрачной заснеженной скале. Птичка была польщена и согласилась. В-итоге, она оказалась в темнице злобного и кровожадного хищника.
– Бабушка пела мне эту песню в детстве. Говорила, что мама тоже ее пела.
Анна вдруг вспомнила о платье. Она встала, сняла с себя куртку, кофту и долго рассматривала его. Видимо, она никогда еще не СКАЧАТЬ