Учение о категориях. Том второй. Категории мышления. Эдуард фон Гартман

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ говорить о воле и субстанции, у него нет выбора, но оно логически вынуждено определять первое в оппозиции к самому себе как антилогическое, а второе в его возвышенности над оппозицией как металогическое. Таким образом, перед нами единственный известный нам случай фундаментального отношения, которое, хотя и определяет возможное отношение конкретным образом, само еще не определено логически через явные или неявные отношения, единственный случай фундаментального отношения, которое даже не является неявным отношением. (Gr. IV. 53.)

      Этот единственный случай, однако, можно найти не в мире, который, в конце концов, определен через и посредством логически идеального содержания, но только над миром, где вечное, немыслимое определение сущности занимает место временного, логически идеального определения бытия. В мире, где перед нами стоит задача сориентироваться, объяснив бытие в терминах его принципов, нам не остается ничего другого, как основывать это объяснение на гипотезе, что все основания бытия нашего сознательного, референтного мышления представляют собой синтетическую ткань бессознательных логических отношений. Над миром, в сфере принципов, возможность дальнейшего объяснения прекращается вместе с возможностью продуманного определения, а на ее место во всех индуктивных сериях приходит простое утверждение конечных принципов, к которым привели объяснительные усилия. Мы должны объяснить бытие, но не сущность, из которой мы объясняем бытие; мы должны выводить сущность только в обратном порядке из (191) бытия. Мы должны довольствоваться тем, что сущности атрибутов так устроены, что одна должна определяться другой, если она относится к ней в мышлении, как к своей противоположности, и что лишенная сущности субстанция должна определяться атрибутами, стоящими в сущности-противоположности, как стоящими над и вне противоположности, если они к ней относятся. Для нашего мышления, которое движется в чистых отношениях, сущность, как покоящаяся без отношения, есть непостижимая первооснова бытия; но как только сущность переходит в бытие, логический принцип также развертывает в себе отношения себя к другим принципам, выпадение которых предопределено сущностью. Переход сущности в бытие вообще не произошел бы, если бы логический принцип не развертывал эти отношения; ведь без него инициатива воли не вышла бы за пределы пустого воления. Поскольку мы можем мыслить только в отношениях, а там, где мы не можем мыслить отношения, наше мышление заканчивается, мы можем мыслить метафизические принципы сущности только посредством тех отношений, в которые логическое поставило себя к ним и в которые логическое поставило их к миру видимости. Если же мы хотим мыслить их такими, каковы они сами по себе до и после этих отношений, то нам ничего не остается, как отрицать эти отношения как актуальные, а если мы не хотим ничего не мыслить, то удерживать их в мысли как возможные, потенциальные или эвентуальные. (Gr. IV. 55.) (Gr. IV. 64.) Gr. V. 139.)

      Если, таким образом, содержание СКАЧАТЬ