Сны и реальность Саймона Рейли. Анастасия Калямина

Чтение книги онлайн.

      – Неплохо! – крикнул я, пытаясь подбодрить. Нельзя смеяться над начинаниями, ведь смех может стать причиной, по которой начинания откажутся подниматься на новый уровень, да и желание этим заниматься у объекта насмешек пропадёт. Главное в такой ситуации – не спугнуть инициативу.

      Бабки с лавочки, как заправская судейская коллегия, увлечённо шушукались, наблюдая за его попытками. Похоже, Оважкин своими попытками вызывал у них непонятную мне зависть.

      Я подбежал к другу, пытаясь страховать от падения, пока он передвигается, пошатываясь, до другого фонарного столба, но приятель отказался.

      – Спорим, через неделю я уже смогу перепрыгнуть на роликах через ту скамейку? – Оважкин попытался горделиво взмахнуть рукой в пафосном жесте, но потерял равновесие, и мне пришлось его ловить.

      – Охотно верю, – хмыкнул я, думая о том, что через неделю тот будет ныть от большого количества ссадин и синяков и жаловаться на то, как болят мышцы ног, если, конечно, не забросит свои попытки научиться кататься, ну или для начала держать равновесие.

      Пока друг ковылял, спотыкаясь и держась за железную изгородь во двор, неожиданно прибежала моя мама. Её глаза были красными от слёз, а под ними пятнами размазанная тушь, и от этого они казались неестественно-впалыми. Мама, тяжело дыша, держалась за щеку, и, когда она приближалась к подъезду, шушукающиеся бабули смолкли, пытаясь понять, что с ней случилось. Одна сочувствующе покачала головой. Мама влетела в подъезд и зарыдала, как только за ней захлопнулась дверь.

      Это зрелище заставило меня содрогнуться: редко, когда приходилось видеть её в таком состоянии, а когда приходилось – это пугало. Мама не должна плакать. Ее нельзя обижать!

      Оважкин в этот момент протянул мне руку, достигнув цели, чтобы удержаться на ногах, но я его порыв проигнорировал, бросившись выяснять, что случилось с мамой, ну а друг, размахивая конечностями, рухнул в кусты малины, которую высадил под своими окнами сосед, мнящий себя городским садоводом.

      – Что случилось? – я легонько коснулся маминого предплечья. Мне хотелось, чтоб она улыбнулась в ответ. Но это касание не помогло.

      – Ничего ос… особенного, – сказала она, не прекращая плакать, пытаясь вытереть нос бумажной салфеткой, которые в нашей квартире на каждом шагу. Вдруг понадобятся?

      Сегодня было «вдруг».

      Я заметил красные следы на её щеке, и предчувствие чего-то неотвратимого встало у меня поперёк горла.

      – Кто это сделал? У кого рука поднялась? – сочувствовал я и всем сердцем жалел маму.

      Оважкина звали Петька. Он виновато выползал из кустов малины. Встать не решался. Дополз до скамьи, сел, снял ролики и, похоже, собирался не разговаривать со мной неделю. Напялив кроссовки, которые заботливые бабулечки сторожили, он решил дождаться, пока я поговорю с матерью, выйду на улицу и послушаю всё, что он думает о нашей дружбе. Петька сидел и сочинял речь – конечно СКАЧАТЬ