Основы истории философии. Том третий – Новое время. Иоганн Эрдман

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ самим Спинозой, субстанцию и ее модусы с поверхностью и фигурами, которые можно на ней начертить, то это фрагментирующее действие воображения можно сравнить с разделением этой поверхности на бесконечное число очень маленьких квадратиков, каждый из которых будет образом того, что мы называем, вместе со Спинозой, res particularis или individuum. Если мы теперь спросим, что является условием (causa proxima) существования такого квадрата, то это, конечно, не бесконечная поверхность, а окружающие ее квадраты, и положения Спинозы о том, что ни одна конечная вещь не следует из Бога и не имеет его в качестве своей (непосредственной) причины, но что каждая из них обусловлена конечными вещами, а те – конечными вещами, так что конечные вещи следуют только из конечных вещей (I, prop. 28), вполне объяснимы. Точно так же и то, что всякое отдельное существо, поскольку оно обусловлено другим, есть вещь вынужденная, а потому не свободная или необходимая, что оно, следовательно, есть нечто случайное, что нельзя вывести из его определения или постичь a priori, но только опытом (т. е. воображением) (II, pr. 31. Coroll. Ep. 28).

      С помощью только что использованного образа очень легко объяснить, почему Спиноза так решительно выступает против идеи, что он составляет субстанцию из вещей, и снова называет вещи частями природы (Epp. 40. 29. 15). Для него это так же (то есть не менее, но и не более) абсурдно, как если бы линия состояла из точек. На нашей картине каждый квадрат можно назвать частью поверхности, и все же никто не сможет сказать, что она состоит из них, во-первых, потому, что их нет до нее, а во-вторых, потому, что для того, чтобы иметь поверхность, границы квадратов, а значит, и их самих, должны быть выдуманы. Таким образом, вещи как таковые являются продуктом ограниченного представления; на самом деле вещи – это модификации, которые определенным образом выражают истинное бытие (Бога, природу) (I, pr. 25. Coroll.). Но как только они задумываются в этой своей истине, они сами по себе уже ничто, они уже не вещи.

      (5) Между субстанцией как infinitum и вещами как finitis, посередине стоит то, к чему приходят в последнюю очередь, восходя от вещей, но в первую очередь нисходя от бесконечного: сумма всех модусов. Выражение Спинозы: бесконечная модификация, бесконечный способ и т. д. очень метко описывает это среднее положение, в котором нет ничего похожего на эманацию, а есть только логико-математическая субординация и соподчинение Если начать (всегда с помощью нашего диска) с самого ограниченного, примитивного квадрата, то получится то, что Спиноза называет individuum primi ordinis; Если мы подумаем о нескольких из них, объединенных вместе, то получим individua secundi ordinis, и так далее вверх, пока не придем к тому, что охватывает все, что всегда одинаково при всех изменениях его подчиненных частей, и это есть tota natura (II, Lemma 7. Schot). Вместо этого выражения в письме к Чирнхансену сказано: facies totius unirersi, и в то же время Спиноза говорит, что именно это он имеет в виду, когда говорит о бесконечной, вечной, модификации Бога, которая следует непосредственно СКАЧАТЬ