Арктическое лето. Дэймон Гэлгут

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ исполненного текста оказалась рукопись.

      Хотя на той странице, которую открыл Морган, располагалось именно стихотворение.

      …О, солнце Азии, волшебный Пешавар,

      Где ароматом плоти загорелой

      Его смущая, юный отрок смело

      Любовнику себя приносит в дар…

      – О господи! – воскликнул Морган. – Что это?

      – Это история моей жизни, в стихах, – ответил Сирайт.

      – Это вы написали?

      …Но если свежесть юного туземца,

      И нежная округлость ягодиц,

      И томный взмах густых его ресниц

      Не привлекут вниманья чужеземца,

      В недоуменье скорбном взор потупив,

      Ему вослед глядит он, и слеза

      Туманит с поволокою глаза…

      – Я же сказал, что во всем виновата жара, – громко рассмеявшись, проговорил Сирайт.

* * *

      Почти не дыша, Морган передал содержание этого разговора Голдсворту Лоусу Дикинсону, когда они в своей тесной каюте переодевались к обеду. Даже теперь, по прошествии времени, Морган не освободился от шока, а пальцы дрожали, не слушаясь его, когда он застегивал пуговицы. Это было удивительно, сообщил он Голди, и так необычно! Так смело говорить с незнакомцем, так безрассудно раскрыться перед ним! Это не являлось исповедью – исповеди сопутствует стыд, а здесь не промелькнуло и тени стыда. Самым же замечательным было то, что Сирайт, похоже, гордился сознанием того, кто он таков и что собой представляет.

      Морган и Голди в молчании смотрели друг на друга. Затем Голди поинтересовался:

      – Он взял с тебя клятву в том, что ты никому не расскажешь?

      – Нет, я думаю, он считал это само собой разумеющимся.

      – Почему он верил, что ты…

      – Я не знаю.

      – А о себе ты ничего не рассказывал – так же смело и открыто?

      – Да нет, – покачал головой Морган. – Похоже, мной он не слишком интересовался. Я немного рассказал ему о том, как живу в Англии, и он сменил тему.

      – Вот как! – сказал Голди.

      Он произнес это тоном, которым обычно выражают соболезнования, но то, что он почувствовал облегчение, было очевидно.

      Обычно они и общались подобным образом – один делил воодушевление другого, после чего следовал бисер тонких намеков и аллюзий. Они многое умели сказать друг другу почти без слов, зная друг друга уже несколько лет, с того момента, когда Морган стал студентом Королевского колледжа, где Голди был доном[1], но их дружба расцветала неспешно и окончательно оформилась лишь недавно, когда Морган вышел из Кембриджского университета. Оба в равной степени беспокойные и нервные, возрастом обогнавшие свое время, они несли на себе проклятие безбрачья. Оба в прошлом имели несчастие любить – тайно и безответно. Они отлично понимали друг друга, а потому Морган знал, хотя Голди не проронил об этом и слова, что друг его не доверяет Сирайту. Тот, кого отличает подобная неосмотрительность, по-настоящему опасен.

      Голди СКАЧАТЬ