для иллюстрации той склонности, в которой его обвиняла мать, – «размышлять над страданиями людей». Во время путешествия по Франции все прелести пейзажа однажды внезапно рассеиваются при виде жалких хижин и убогого человечества внутри них – некоторых из этих «животных, которых можно увидеть», – noirs, livides, et tout brfiles du soleil – at the tanieres oil iis vivent de pain noir, d’eau ct de ratines, как описал их Им Бруйбр более чем за столетие до этого. В Тулоне его поражает безнадежная судьба осужденных на галеры; даже если их вернут к свободе, проклятие преступления цепляется за них и холодно-отверженными взглядами окружающих гонит их обратно в свой изнурительный круг. В Лионе он погружается в видения жутких ужасов времен революции, видя, как жители города весело прогуливаются по площади, где за десять лет до этого их отцы были убиты гранатой. Парень, очевидно, обладает сверхъестественным гамлетовским даром проникать под спокойную и улыбчивую поверхность жизни: он не может не видеть скелет, который ужасно ухмыляется в шкафу. Это своего рода второе зрение. Он не предвидит смерть и грядущую гибель, но в разгар жизненного пира его преследуют бледные лица и незрячие глаза, которые узурпируют место живых. Или (если предвосхитить метафору, которую он впоследствии заимствовал с Востока) «вуаль майи» – иллюзия,?.., которая окутывает живых, чтобы они, не видя, легко проходили по расщелинам жизни и по ее унылым отходам, – уже пронзается для него внезапными проблесками прозрения в тайну невидимого. Несомненно, его ненормальная конституция, возможно, еще более расшатанная этим бродячим образом жизни, способствовала этим приступам угрюмой поглощенности неизбежным несчастьем мира. Такой дух может стать пророком и провидцем; конечно, это неудобное ясновидение не позволит его обладателю играть роль в социальной комедии или спокойно переносить мелкие заботы бытия.
Из Вены он вместе с родителями отправился в Берлин, где отец перебрался в Гамбург, оставив жену и сына, чтобы продолжить путь в Данцик, где последний был «конфирмован». Около четырех месяцев, работая в конторе данцикского купца, Артур пытался освоить практику счетной палаты и по неоднократным просьбам отца делал все возможное, чтобы приобрести хорошую деловую руку в выписывании счетов. Эти предписания готовиться к карьере торговца сочетаются в письмах отца с не менее настойчивым требованием приобрести изящную вертикальную осанку, даже если для этого придется приучать себя к правильной осанке, принимая удары по плечам за каждое отклонение от перпендикуляра.
В первые дни 1805 года молодой Шопенгауэр, которому тогда уже подходил к концу семнадцатый год, занял место в канцелярии гамбургского сенатора по фамилии Йениш. Но никогда, как он сам с пренебрежением признает (в автобиографическом очерке, который он впоследствии написал для берлинского факультета), не было худшего клерка в купеческой конторе. В любую свободную минуту он отрывался от работы, чтобы побаловать
СКАЧАТЬ
