Диалоги с собой. Ирина Лещенко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Сергей. Квадрига из имён четырёх братьев. Всё кругом необычно. Бревенчатые дома. В родительском остался жить младший брат. И недалеко – срубленный старшим братом Александром. В нём и стали на постой. Спереди фасад – палисадник (мне слышалось как пылесадник, не пылесборник – это чтобы пыль перед домом собирать и отгонять!), в нём цветочки разные. А с задней стороны пристройка со специфическим запахом – курятник, за домом кусты – смородина, крыжовник – и далее собственное картофельное поле.

      Дома сидеть не хотелось. Столько всего интересного! Купания. Для этого надо было, выбирая опору для ног, спускаться козой по крутому песчаному отвалу. Или леса, поля, рожь, пшеница, ещё что-то, васильки, ромашки и лесная ягода: малина, черника и гонобобель, чуть удлинённая, сливкой, с дымчатыми боками ягода. Незабываемые впечатления. Пешком или на велосипедах. Они были у всех. Первый раз так надолго и в такой красоте. И ещё светёлка с её уединением и котиком или кошечкой на коленях. Там ценились котики-кошечки. Они – в доме, собаки – на улице. Жизнь была размеренная, затихала зимой, чтобы следующим летом стать новым впечатлением.

      Музыка

      Как важно и как драгоценно было в то время собирать записи и обмениваться ими! У нас был магнитофон. Большой чемоданчик с закруглёнными углами, чехол кожаный, обтекаемой формы, с бело-бордовыми полосками. Крышка откидывалась, устанавливались ленточные катушки-бобины и… начиналась музыка.

      Мне почему-то запомнилось немногое из всего того разнообразия. Занимался сбором и подбором музыки наш папа. На первом месте у нас стояла «Тумбала, тумбала, тумбалалайка», она была зажигательная и никогда не надоедала настойчивостью повторений этого «тумбала». Потом шла протяжная песня итальянца Модуньо – Volare oh-oh, cantare oh-oh (Nel blu dipinto di blu), а следом – на русском, романтическая: «На щёчке родинка, полумесяцем бровь», и больше всего нравились слова в конце: «Ах, эта девушка меня с ума свела, разбила сердце мне, покой взяла!» А потом и привязчивый мотивчик фокстрота: «Тиха вода в Шегельве…» Остальной польский текст приятно шелестел временами узнаваемыми словами. Но особенно нравилась «Шегельва». Интересно, она вообще существует ли? Из дворового помню: «Из Стамбула в Константинополь шли ослы, ушами хлопали». Хе-хе, вот такой музон. По радио неслось: «Ты сегодня мне принёс не букет из пышных роз… Ландыши, ландыши…»

      Потом появился проигрыватель, а с ним и «Музыкальный кругозор», а внутри маленькие, гибкие, всего на несколько песен пластинки! И… «Жил да был чёрный кот за углом. И кота ненавидел весь дом…» Потом: «Люблю я макароны… Я радость к ним питаю неземную…» Я макароны не любила и удивлялась ничтожности повода для написания песни. Потом пришлись ко двору романсы Шаляпина: «Блоха», «Элегия», «Дубинушка», «Очи чёрные», «Из-за острова на стрежень…» И, конечно, его «На земле весь род людской… Люди гибнут за металл… Сатана там правит бал!» Мефистофель. Слушалось по многу раз. А из женского – старинный романс «Нищая», где в конце так: «Подайте ж милостыню ей, подайте ж милостыню СКАЧАТЬ