Заблуждения толпы. Уильям Бернстайн

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ по Калабрии. Потом с головой ушел в изучение Священного Писания и был рукоположен в бенедиктинском монастыре в Кораццо. Вероятно, он был также немало искушен в политесе, ибо сумел заручиться поддержкой папы Луция III, благодаря чему стал настоятелем монастыря и успешно перевел тот под эгиду ордена цистерцианцев⁶⁶. Впоследствии Иоахим заслужил идеологическое одобрение еще двух пап.

      Он сызмальства увлекался цифрами, в особенности цифрами 7 и 12: семь эпох Августина [43], семь дней творения, семь печатей и сосудов Откровения; двенадцать апостолов, двенадцать колен Израилевых. Что немаловажно, двенадцать разлагается на семь и пять, а это семь церквей Малой Азии и пять чувств. Конечно, думал Иоахим, эту могучую нумерологию необходимо приложить к толкованию Библии, дабы полнее раскрыть историю и мораль – и дабы предсказывать будущее.

      Еще Иоахим ценил цифру 3. Он полагал, что ключ ко всему – Святая Троица, которая делит историю на три эпохи: эпоху Отца, от Авраама до Рождества Христова; эпоху Сына, от явления Христа до эпохи самого Иоахима; и последнюю эпоху Святого Духа, эпоху настоящего и будущего, черту под которой подведет ангел с мечом.

      Склонный к математическим штудиям, Иоахим также распределил Священное Писание по геометрическому принципу, а историю человечества представил, среди других форм, в виде переплетенных кругов и деревьев с ветвями и побегами. Все это описано в его «Книге фигур»⁶⁷.

      Современный читатель может посмеяться над подобной вненаучной нумерологией – над «числовым мистицизмом», как выразился математик Эрик Темпл Белл, – но у средневековых теологов имелось веское оправдание. Гениальность греческого математика Пифагора, установившего законы природы сугубо математически, не подвергалась сомнениям на протяжении тысячелетий. «Все есть число», – будто бы заявлял Пифагор, и до тех пор, пока Фрэнсис Бэкон не изобрел научный метод, основанный на наблюдениях, числа занимали почетное место в натурфилософии, как тогда называли естественные науки, а также и в теологии⁶⁸.

      Говоря языком психологии, все мы приматы, ищущие закономерности. Это утверждение отнюдь не ново: уже около 1620 года Бэкон⁶⁹ замечал, что «человеческий разум по своей склонности легко предполагает в вещах больше порядка и единообразия, чем их находит» [44]. То есть мы фактически запрограммированы выявлять некие отношения даже там, где их зачастую вовсе нет; эту склонность научный журналист Майкл Шермер назвал «упорядочиванием». Причудливые нумерологические схемы Иоахима, безусловно, можно отнести к этому разряду⁷⁰.

      Естественный отбор в ходе эволюции дает готовое объяснение нашей склонности к галлюцинациям упорядоченности. В далеком человеческом прошлом кара за игнорирование серьезной угрозы была по-настоящему строгой: достаточно пропустить негромкое шипение или промельк желто-черных полос в зарослях, замеченный краем глаза, – и ты труп; цена желания СКАЧАТЬ