Четыре тетради (сборник). Константин Крикунов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и лужах лягушки, сфотографировал её глаз и в нём – лес, просвет неба и мой силуэт.

      У недобитых мух родились детки. Одна, заснувшая между обоями и брёвнами, – вторые сутки воет и стонет, не может выбраться. Счётчик поёт якутские песни.

      У дома в старом снегу следы. Кто-то там большой ночами ходит, сам себе след в след.

      Дед просил ночлега и воды. Я отказал. Взломал замок в его доме и принёс воды. И кипятка.

      Ну, смотри, смотри… Изменишься.

      – А, посмотреть, как они там живут.

      Закрыл лицо.

      И Иуда в нас живёт, и Пётр.

      «Если вы хотите Его распять – распните и меня».

      И чего это сумасшедший старик попёрся на ночь в такую даль?

      А так – будто бы ничего не произошло, если бы не Антоний.

      Тухлая рыба висит на стене.

      Эти дни… (нрзб.) крови. Пью томатный сок, ещё не кровь. Великий четверг, полночь. О сегодняшнем дне – завтра. Пост по-английски и немецки – весна.

      Митрополит Антоний: не говори себе: а стал ли я совершеннее, достойнее Бога. Этого делать не надо. Надо просто идти, идти от света к свету.

      Тихий мы переводим с греческого – радостный.

      Тихий и по-русски – тоньше, ярче, чем радостный.

      Лежал в серой траве. Дочка станционного смотрителя (порох!) в красной бейсболке толкала домой мимо моих окон пьяного отца: за шиворот и в спину. Он шёл, выбрасывая вперёд колени.

      «И смерть это вовсе не смерть, а разлука со смертью своей».

      Рассказ про крестьянина и моряка.

      – Тебе не страшно ходить в море?

      – Нет.

      – Как умер твой дед?

      – Утонул.

      – Как умер твой отец?

      – Утонул. А твой?

      – Умер в постели.

      – Отец? – Умер в постели.

      – И тебе не страшно каждый вечер ложиться в постель?

      Здесь же, в главе о браке, где оба и Е. Книга эгоистична.

      О мире, как обо мне. Но она прошла, но она – такая малость того, что надо сказать.

      Антоний: «…потому что в церкви не тот, кто там стоит, «отстаивает». Можно без единого движения губ, без единого телодвижения, без единого слова, без единого звука постоянно предстоять Богу в молитве».

      Витя. Три дня пил. Проходит мимо.

      – На Пасху разговеемся.

      – Не, я буду в завязи. Три дня, и всё. Матку мыть надо.

      Мать, старуха, в бане.

      Про являвшегося ему:

      – Вы горите! Проснулся, вагон горит. Старик в косоворотке, в чунях, с благообразной бородой… После той встречи и стреляли: то заклинит, то промажут в упор, то ружьё из рук выпадет. Медведь не берёт, а говно ещё дымится. Великая пятница, набежит дождь, ветер весь день, шатается всё, день шатается, странно печален.

      «Ты что, хочешь нажраться СКАЧАТЬ