Военком и другие рассказы. Александр Леонидович Горохов

Чтение книги онлайн.

      Я поглядел на часы. Вернулся на вокзал, нашел свой поезд. Залез на верхнюю полку, проспал почти сутки. Вечером вышел на полустанке. Там ждали старые, раздолбанные «Жигули» с двумя молчаливыми парнями. За ночь по степным грейдерам перебрались на ту сторону. Потом ехали мимо сгоревшей подстанции с искореженным трансформатором, черной от гари водокачки, обезлюдевших деревень, закопченных пожарами мертвых пятиэтажек. Разрушенной снарядами котельной. На обочине, старухи, испуганные, онемевшие от страха детишки, стояли в очереди за водой у пыльной автоцистерны. Дорога петляла мимо воронок, разбитых витрин пустых магазинов, выжженных снарядами полей.

      Под утро приехали. Седой парень в камуфляже поглядел документы, кивнул, сказал, что врач им очень даже пригодится. Сказал, что жилые дома постоянно обстреливают, что много раненых, а лечить некому.

      – Нет, командир, я пришел сто первым. У меня тут брата убили. Прямо в больнице. Делал операцию и …

      – Я знаю. Понял. Вы похожи. Он у жены моей в прошлом году роды принимал. Хороший врач.

      – А где его похоронили.

      Парень отвел глаза, тихо сказал:

      – Там после взрыва эти пришли, – он кивнул головой в сторону откуда постоянно стреляли, – а когда мы отбили, после них остались только двухсотые. Но твоего брата среди них не было. Живых там вообще никого не нашли. Пусть земля им всем будет пухом.

      – А я того же хочу тем, кто это сделал. Так что давай, если есть, весло и лифчик, – я, неожиданно для себя перешел на армейский жаргон, почти забытый за годы гражданки.

      Парень мрачно сказал:

      – СВД тебе будет, но хочу, чтобы знал – если схватят, живым сожгут. Или на куски порвут. Привяжут к БТРам и порвут.

      – Если, – ухмыльнулся в ответ я и добавил, – коли так, для страховки за парочку Ф-1 и Стечкина особое спасибо скажу. Верну старшими офицерами.

      – Найдем, – он кивнул. Пожал руку. Повторил, – всё найдем, этого добра хватает.

      Через сутки, уже почти ночью, я начертил в маленьком блокнотике третий крест. За брата оставалось нарисовать семь. Так решил когда ехал в поезде. За остальных – сколько получится. У крестов ведь тоже есть братья. Тогда же подумал, что в той недавней жизни, может быть, я их лечил. Или мой брат, а теперь… Всё это похоже на бред, на этот самый бессмысленный непонятный магазинный шексприсинг.