Без слов. Без сути. Тихонько подвываю от безысходности. И приходит ОН.
Всегда ложится на кровать, притягивает меня ближе и заключает в объятия.
Его злит любое неповиновение и женские слёзы. ОН не приемлет их ни в каком виде. Даже невольных. Даже инстинктивных. В том числе тонких психологических манипуляций плачем.
Келлан Дагер изощрённее самого дьявола, потому что вынуждает моё тело откликаться. Заставляет меня чувствовать. Желать. И делает это не всегда приятными способами. Его руки временами совсем не ласковы, но меня это не волнует, поскольку его прикосновения лучше тех других, что я получу за день.
Ноги сами торопливо несут меня в ванную, чтобы Уолтер видел – я выполняю его приказ.
Как только он заходит в комнату, с ним вместе появляется и тошнотворный запах сандала с корицей, но теперь я могу его выносить. Меня больше не тошнит от его парфюма, как в первые дни. Впрочем, это не приносит облегчения. Когда я прохожу мимо, мой желудок по-прежнему ухает вниз и там привычно сжимается в комок.
Хорошо помню ту ночь, когда неожиданно чувствую себя чуточку лучше, убаюканная пьянящим мужским ароматом, очень напоминающим лёгкий океанский бриз. Он удивительным образом оказывается редким для меня удовольствием и перекрывает удушливый древесный. Но с каждым новым утром он ускользает, едва я засыпаю, – схожу с ума от моих безумных попыток поймать его, удержать, вернуть.
Иногда мне хочется не спать вовсе. Кажется, что если я буду очень, очень спокойной, если не буду двигаться совсем, то всё изменится.
Интересно, если я не сдвинусь ни на дюйм, ОН всё равно уйдет?
Дыши, приказываю себе.
Уолтер смотрит в окно.
Дыши.
– Ванная, – командует он, скрестив руки на груди.
Дыши.
Высокий, стройный, русоволосый, с цепким взглядом светло-голубых глаз, он ненамного старше меня; в неизменном деловом тёмно-сером брючном костюме в голубую полоску, пиджак который он всегда снимает и вешает на спинку стула, а рукава кипенно-белой рубашки медленно закатывает до локтя, перед тем, как взяться за воспитательный ремень.
Кто его научил быть жестоким?
Содрогаюсь, вспоминая, как он наказал меня за попытку побега. Доходчиво.
Скидываю майку и пижамные шорты. Мои движения механические.
У меня есть лишь восемь минут на то, чтобы сходить в туалет и уединиться в душе. В восемь ноль одну – зайдёт Уолтер и вытащит меня оттуда за волосы.
Смотрю на себя в большое зеркало над раковиной, когда чищу зубы: на осунувшемся бледном лице выделяются большие серые глаза и тёмные круги под ними; я похудела; на рёбрах следы побоев – сине-фиолетовые жуткие кровоподтёки; на спину я даже смотреть не хочу, главное, что до мяса не разодрана, но ссадины… они по-прежнему там.
Одна неделя.
Всего СКАЧАТЬ