– Вы левша? – вдруг спросила я.
Подумав с секунду, он коротко бросил:
– Амбидекстр.
– Это… это человек, одинаково хорошо владеющий обеими? – уточнила я, вспомнив, как в школе усердно училась писать «правильно»: не левой, а правой рукой. Чтобы не быть белой вороной среди одноклассников, ни один из которых не был левшой. Мне так хотелось хоть в чем-то быть как все, и я старалась. Старалась, прекрасно осознавая, что как все я все равно не стану. Хотя бы потому, что жила в специфических условиях: к семи годам уже имея печальный бэкграунд, я росла без обоих родителей и мало того, что семья моя была неполной, так ещё и порядки в этой семье были далеки от среднестатистических.
– О чем задумалась?
– Пытаюсь понять зачем вы дирижируете моими воспоминаниями…
– И как? Успешно?
– Пока никак… Ума не приложу, зачем вам это. Решили выдрессировать обезьянку, чтобы потом выпустить на арену? Хоть намекните, на какую?
– У тебя богатое воображение… В моих планах нет выпускать тебя на арену. На какую бы то ни было…
– Правда? Интересно, почему же? Это могло бы быть… забавно…
– На арене ты будешь находиться на всеобщем обозрении… Это все равно, что принадлежать всем сразу…
Мы смотрели друг другу в глаза: он – с лёгким прищуром, я – снова в ожидании того, что он продолжит развивать свою мысль. Но он замолк и вскоре мне стало ясно, что развивать ее он не собирался.
Глава 10 Конфуз
– Вы тогда сказали: «Я решу эту проблему». Решили? – спросила я. И, заметив, что он не понимает, уточнила: – С париком, я имею в виду.
Он задумался ненадолго и медленно кивнул.
– Как?
– Обесцветил волосы.
– Зачем?
– Это нужно было для дела.
– Для создания образа?
– Да. – односложность его ответов ясно давала понять, что он не хочет развивать эту тему. Но я все же решилась спросить:
– А как часто вам приходится менять внешность?
– По необходимости… Как думаешь построить беседу с дедом? – резко перевел он тему.
– Да всё пройдет стандартно: получу очередную порцию нравоучений, выслушаю и приму к сведению. Хорошо, что это случится не сегодня. Надо будет Николая Николаевича попросить не сообщать дедушке о том, что он увидит.
– А что он увидит?
– Мое расцарапанное лицо. И дубленку, – вздохнув, объяснила я.
– Это мелочи.
– Вряд ли дедушка воспримет это именно так…
– То есть и Николай… Николаевич пляшет под твою дудку? Забавно…
– Что значит «пляшет под мою дудку»?
– Значит, и его ты прогибаешь под свои интересы. Как деда.
– Не понимаю, о чем вы толкуете…
– Всё СКАЧАТЬ