– Что, не верить даже твоей Микае, про которую ты всё время твердишь? – проворчал Арчивальд.
– Особенно ей. Тебе не нужно ей доверять. Всего лишь будь обходительным и сделай ей детей. Лучше нескольких. Новая знать уже три года строит планы на ваших будущих наследников. Возрождение Благословенной крови в новых семействах. Это укрепит твой трон, свяжет Адамант новыми клятвами. Это твоя единственная надежда состариться королём. Иначе найдутся те, кто напишет на твоём гробу «Арчивальд Холден».
Король резко вскинулся. Ненависть к своему отцу, к своей семье с годами не угасла в нём.
– Ни за что! Я Арчивальд Канвальд.
– Так и веди себя как Канвальд! И в первую очередь… королева.
– А-а, во имя света! Я не выстрелил в неё сегодня! Всего лишь припугнул. Да и от того яда она бы не померла. Вот ты заладил. Я хотел, чтобы эта старая кобыла не ездила на охоту. Повалялась бы в постели, и ничего бы не случилось.
В это Генрих поверить мог. Если бы яд был смертельным, Линн бы не выжила. Но она настолько плоха, что подобную отраву едва ли можно счесть невинным развлечением.
– Думай, Арчивальд. Думай, – сказал последнее слово канцлер, и его лицо напоминало зловещую маску. После этого он встал и молча вышел, оставив короля сидеть на полу.
Арчивальд передёрнул плечами. Холодок пробежал через всё тело. В последний раз дядя так злился несколько лет назад, и в тот день Арчи нашёл мёртвой любимую собаку. Когда Генрих злился, его уроки могли быть жестокими. Но Арчивальд больше не ребёнок.
«Я вижу больше, чем тебе кажется, дядя. Ты защищаешь вовсе не меня. Я тебе ещё покажу».
Вино из золотого кубка впиталось в гобелен бордовыми пятнами.
* * *
Розалин шла в покои короля в свежем золотистом платье, и что-то было не так. Стража, что обычно стояла у самых дверей, караулила в дальнем конце коридора.
Когда Розалин повернула за угол, то чуть не столкнулась с канцлером. Она присела в поклоне. Генрих на миг остановился и взглянул на неё так, что Розалин вздрогнула, а душа ушла в пятки. После этого канцлер ушёл.
Розалин оглянулась на дверь покоев. Та была не по обыкновению приоткрыта. Деревянная роза, что соединялась в рисунок при закрытых створках, казалась разбитой.
«Канцлер не закрыл дверь, когда выходил. Он не беспечен. Нарочно? Или хлопнул так сильно, что приоткрылась?» – думала Розалин. Мелочи. Ей велели подмечать их, читать как книгу. Мелочи могли сказать о ситуации больше, чем слова. Мелочи могли предостеречь.
Они подсказывали Розалин не заходить в эту дверь, словно там ей грозит опасность. Но король звал её. Если она не придёт, СКАЧАТЬ