День мертвых. Майкл Грубер

Чтение книги онлайн.

      О ней Мардер подумал первым делом, когда врач объяснил, что означает тень на экране и что показывают анализы. А Мексика подразумевала незаконченное дело, которое откладывалось годами и почти уже забылось, но теперь вдруг времени стало в обрез: сейчас или никогда. Это если про достойную часть; была и трусость – он страшился объяснений, боялся, что на лицах друзей и родных будет написано: «Ты умираешь, а я – нет, и как бы я тебя ни любил, ты для меня больше не настоящий человек». Сейчас он видел это выражение на лице врача – как предвестие всех грядущих. Герген был хорошим парнем и приличным терапевтом; Мардер наблюдался у него много лет, являясь на ежегодные осмотры. Даже немного смешно: он ведь был здоров, как медведь, артерии – как дуло «моссберга» двенадцатого калибра, все показатели – в норме, что для мужчины за пятьдесят редкость. Они хорошо ладили; может, и не дружили, но во время обследований всегда обменивались шутками, одними и теми же. Мардер всегда говорил: «Сперва скажи, что любишь меня», когда доктор натягивал перчатку и смазанный палец устремлялся навстречу прекрасно функционирующей простате.

      И тому подобный юморок, как перед осмотром, так и во время него: толковали о текущих событиях, о спорте, но в основном о книгах. Мардер был довольно известным литературным редактором и одно время возглавлял крупное издательство, однако несколько лет назад пустился в свободное плавание. Герген считал себя знатоком литературы, поэтому Мардер обычно не забывал принести ему очередную книгу, над которой успел поработать, – историческую, биографическую; в сегодняшней разъяснялись причины финансового кризиса. На таких он и специализировался как редактор – на толстенных и вязких, как нуга, томищах, проливавших свет на ужасы нового мира.

      Теперь Герген рассказывал Мардеру про его собственный новый мир. Та штука засела глубоко в мозгу, ее нельзя было убрать хирургическим путем, даже с помощью самых хитроумных методов – например, когда по артериальным каналам направляют специальную трубочку, чтобы удалить смертоносный сгусток. Когда Герген закончил, Мардер задал обычный вопрос и получил обычный ответ: ни за что не угадаешь. Рост может и прекратиться, иногда такое случается по неясным причинам; вероятнее же, она начнет подтекать и распространяться, здоровье станет резко ухудшаться, и это растянется на месяцы или годы; или же она просто лопнет, тогда сразу занавес – и здравствуй, мир иной. Мардер верил в этот мир всю свою жизнь – до известной степени – и не то чтобы боялся грядущего перехода, но долгое угасание – паралич, беспомощность, слабоумие – внушало ему ужас.

      Мардер оделся, и они церемонно пожали друг другу руки. Герген сказал, что ему очень жаль. Он говорил искренне, но ему явно не терпелось распрощаться с пациентом. Врачей раздражают люди, которым они не способны помочь; Мардеру было знакомо это чувство: ему часто приходилось работать с авторами, не умевшими писать и не желавшими учиться. Смерть, бездарность – все это очень раздражает, таких неловких ситуаций принято избегать.