– О, еще один. Да я-то откуда знаю?! Пока не расчистят, не поедем, – водитель был явно на взводе.
– Ясно. Да я не паникую, не спешу особо. А что, затюкали, смотрю, вас?
– Конечно! Дамочка вон только отцепилась. «Что» да «когда», «принять меры», «к кому обратиться». Я тебе что, Шойгу? Бери телефон да звони! Сижу тут такой же, как вы, – бурчал шофер. Я почему-то сразу понял, что он говорит о той самой нервной женщине, что была на вокзале.
– Ну а так, по прошлому опыту, попадали уже в метель, наверное?
– Не знаю, может, скоро тронемся, а может, полночи прокукуем. Всякое бывает. Один раз я до утра стоял. Вон, свет уже выключил, обогрев потише сделал, соляру буду экономить.
Я направился обратно к своему месту. В полутьме салона вдруг увидел освещенное экраном мобильника уже знакомое взволнованное лицо. Дама с вокзала звонила куда-то, чего-то допытывалась. Из трубки доносился возмущенный голос диспетчера: «Женщина, я вам в сотый раз повторяю, техника выехала, она будет чистить всю трассу, вы что, думаете, вы одна там сидите! Потерпите!»
Началось томительное ожидание. Шли минуты, часы, однако ничего не происходило, только периодически вспыхивали среди пассажиров пространные разговоры, всё более отдававшие легкой паникой. За окном словно мешалась какая-то темная серая каша – стремительно несущийся по степи снег. Слышно было, как воет снаружи ветер.
Небольшая группка пассажиров, человек пять, столпилась у дверей. Собирались выйти покурить. Я накинул куртку и рюкзак, присоединился к ним – подышать воздухом.
На улице нас тут же схватила в объятия бушующая метель. Ноги провалились в глубокий свежий снег, ветер противно засвистел в ушах, ударил в лицо, бросил за шиворот пригоршню ледяной крупы. Оказалось, что наш автобус был зажат в длинной колонне, скопившейся на трассе. Голова и хвост ее терялись где-то в снежном мареве.
Мы быстро оббежали автобус, встали с подветренной стороны. Тут было гораздо тише. Народ закуривал, молча пыхтел табаком, о чем-то перекидывался острым словцом. Я заметил среди вышедших на улицу и нервную женщину. Она не курила, стояла чуть поодаль и размышляла о чем-то, нахмурившись и глядя в снег. Вдруг едва заметно кивнула сама себе, будто приняла какое-то решение. Женщина подошла к курильщикам, среди которых затесался и я, чтобы сказать что-то. Но вдруг растерялась. Видно, не знала, как обратиться, то ли «друзья», то ли «мужики». Я догадался, что она не привыкла разговаривать так вот, по-простому, с незнакомыми людьми. «Точно, какая-нибудь начальница», – подумал я. Наконец, дама отважилась.
– Слушайте, мужчины, давайте сходим к голове колонны, может, там что-то знают?
– А что там могут знать? – недоверчиво спросил один полный дядька в еще более полнившей его куртке.
– Ничего там не скажут, – протянул другой, стоявший рядом, и добавил, – Только в ботинки снега наберем. Да автобус свой потом найди, все фары повырубали.
– Ну, можно хотя бы попробовать. Всё же лучше, чем сидеть тут… – женщина взволнованно смотрела на нас в надежде на поддержку, СКАЧАТЬ