– Перед тем как встать, мы проехали поворот на Антиповку. От нее километрах в десяти два поселка, Белогорки и Вихлянцево, рядом. Мне как раз во второй и надо. Ничего, я дойду.
Я смотрел на ее уверенное лицо и никак не мог поверить, что она говорит всерьез. Да как она дойдет, одна, в такую метель, по глубокому снегу?
– Вы с ума сошли, по пояс скоро заметет! Давайте обратно к автобусу, давайте, давайте, – я взял ее под руку, немного повлек за собой. Она вырвала руку, сказала уже грубее:
– Молодой человек, оставьте меня в покое. Вы прекрасно знаете, что скоро это не рассосется. Может, и сутки простоим. Я прекрасно осознаю риск. Я тут выросла, в этих местах. Дойду, ждать мне нельзя, время! Идите! – и снова побрела в снегу.
Ее упрямство распалило меня, и я крикнул ей вслед раздраженно.
– Что ж Вы за человек такой!? Что у Вас там, помирает что ли кто-то?
Женщина вдруг резко остановилась. Обернулась: брови строго нахмурены, ноздри гневно раздулись, в широко распахнутых глазах блестят горячие слёзы.
– Да! Мать умирает, ясно?! – некоторое время она с вызовом смотрела мне в лицо, затем повернулась и снова пошла.
Не ожидая такого ответа, я на некоторое время остолбенел. Вот как, оказывается. Да, это причина… Вдруг я почувствовал дикую злобу на всю эту проклятую ситуацию: на ветер, снег, равнодушную степь…
– Да что б это всё! – выругался я и сплюнул в снег. Но что было делать… Побрел по следам назад, возвращаться. Периодически поворачивался, смотрел, как женщина брела в снегу, удаляясь всё сильнее. Сердце было не на месте.
В очередной раз я приостановился и посмотрел ей вслед. Ее фигура уже терялась в сером мареве ночной метели. Вдруг она совсем пропала из виду, будто провалилась сквозь землю. Сердце у меня ушло в пятки. «Упала!» – подумал я, и эта мысль больно хлестнула меня изнутри. Несколько мгновений я стоял, мучительно вглядываясь в трепещущую серость впереди. Наконец женщина поднялась, видно, просто ноги запутались в глубоком снегу. Внутри меня всё отлегло. Но это падение стало последней каплей. С трудом вытягивая ботинки из глубокого снега, я побежал за ней следом. На душе стало как-то сразу спокойно, оттого что решение было, наконец, принято.
Вскоре я нагнал ее и подошел сбоку. Женщина шла с трудом, но упорно. Снег не давал ступать широко, его было уже по середину голени. Руки держала в карманах дубленки, капюшон накинут на голову, лицо нахмурено, сосредоточено. От такой непростой ходьбы дыхание стало тяжелым и частым. Женщина не сразу увидела меня.
– Опять Вы! Слушайте, я уже всё сказала, и даже больше! Я иду пешком, и в этом нет ничего ужасного!
– Отлично, а я просто иду вместе с Вами! – задорно ответил я, и на душе у меня и правда было очень легко.
Она сперва будто не услышала меня, собралась опять что-то яростно доказывать, может, даже грубить. Но потом до нее дошло:
– Вы… что?
– Иду с Вами. Вместе веселее будет. Вы же говорите, что ничего нет опасного, что тут СКАЧАТЬ