Жизнь как притча. Борис Алексеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ очередь, сигналом для части студентов, которая ещё оставалась на своих местах и лишь голосом участвовала в перепалке. Десятки новых «бойцов» с криками «Наших бьют!» ринулись выручать товарищей. На сцене возникло явное преимущество студенческой братии, захмелевшей от собственного множества. Острые подростковые кулаки с набитыми костяшками-кендисами, каблуки Zenden и Tofa, «улучшенные» коваными набойками «миролюбивой» молодёжной серии «На!», ножки, выломанные из аудиторных табуретов – всё это «шанцевое великолепие» обрушилось на шлемы и бронежилеты бойцов ОМОНа.

      Силы оказались явно неравны. Взвод дрогнул и попятился к двери. Прикрывая друг друга, омоновцы выбегали в коридор, строились в оборонительную шеренгу и отступали по парадной лестнице на первый этаж университетского здания. Уже в коридоре студенческая братия стала стремительно редеть. Активисты типа рыжего пацана ещё задавали тон, и «рубилово с мусорами» продолжалось, но многие в растерянности останавливались и возвращались в аудиторию.

      Однако репрессивный маховик завертелся. После минусинского побега на любое обращение в дежурную часть города тотчас следовал приказ: «Боевая тревога!». Поэтому вскоре на университетский двор въехали на полном ходу две машины Росгвардии. Колёса ещё крутились, а бойцы уже прыгали с бортов и с ходу строились в цепь. Пропустив бойцов ОМОНа, выбегающих из парадных дверей, гвардейцы двинулись навстречу студенческой лавине, умело замкнули в кольцо авангард протестной массы и, несмотря на отчаянное сопротивление, переправили буйны головы в полицейский автозак, подруливший вплотную к университетскому крыльцу.

      Ярость студентов разозлила ОМОН. В отличие от ротного командира Росгвардии, посчитавшего операцию по усмирению законченной, дежурный взвод омоновцев вернулся в здание и принялся производить «санитарные работы по выявлению причастных к совершению противоправных действий и им сочувствующих» (так будет записано в отчёте ректора об участии спецподразделения в подавлении мятежа).

      Жёсткие действия омоновцев, напоминавшие соколиную охоту на зайцев, вызвали панику. Студенты других курсов, видя, как хватают их товарищей, и не понимая, что, собственно, происходит, запирали на стул аудитории или метались по коридорам, заваливая переходы парадной лестницы всем, что попадалось под руку. Это ещё больше злило блюстителей порядка. Матерясь и спотыкаясь о глобусы, они расшвыривали импровизированные баррикады, врывались в аудитории и хватали всех без разбора. Автозаки подъезжали один за другим. «Откуда их столько? – удивлялись горожане, наблюдая университетскую вакханалию. – Столько бы скорых в нашу больницу…»

* * *

      На другой день, несмотря на разруху в умах и следы погрома в коридорах, согласно специальному постановлению ректора, в 13:30 в той же злополучной аудитории для «непокорного» курса была назначена та же самая скандальная лекция Пухловского. На возражения профессора ректор коротко ответил: «Это принципиально, Абрам Давидович. Или мы их, или они нас».

      …Поредевший курс встретил лектора гробовой тишиной. СКАЧАТЬ