Последний день лета. Андрей Подшибякин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ даже по южным меркам сентября, перестал возиться с грязным носовым платком.

      – Петренко, – тихо сказала химичка. Ей не нужно было повышать голос, чтобы обладать полным и безоговорочным вниманием всего класса. – Подними свою записку.

      Новенький продолжал смотреть перед собой, но на его шее задергалась вена. Питон ощерился.

      – Разверни ее, – продолжала Ольга Валерьевна. – И громко, с выражением прочитай всему классу.

      Питон затаил дыхание. План удался! Развязка была близка – у Новенького было не так много вариантов дальнейших действий. Он может отказаться читать записку – и тогда истерики химички не избежать. Еще он может начать ныть и оправдываться – и тогда не избежать еще более лютой истерики химички! Уж как минимум, мысленно рассуждал Питон, притырка выставят из класса и отправят объясняться перед завучем! Всё складывалось как нельзя лу…

      Питон не поверил сначала своим глазам, а потом своим ушам. Степан молча нагнулся, поднял с пола записку, выпрямился и развернул бумажку – всё это с одним и тем же отсутствующим выражением лица. «Зомби ебучий», – раздраженно подумал Питон. Новенький тем временем начал читать записку, явно не отдавая себе полного отчета в том, что́ он делает и какие последствия его вот-вот ожидают.

      Питон выпучил глаза. Шутка получалась гораздо веселее, чем он смел надеяться. Всем шуткам шутка!

      – Алла, я тебя люблю, – монотонно читал Новенький. – Порви, а то Гитлер спалит.

      Неофициальное прозвище Ольги Валерьевны было самой страшной коллективной тайной 43-й школы – хотя и никакой на самом деле не тайной; Валерьевна не давала спуску ни детям, ни другим учителям, ни даже теткам, работавшим в школьной столовой.

      В следующую секунду одновременно произошло сразу несколько событий.

      Блондинка Аллочка, которую имел в виду Питон в своей записке, выпучила глаза на Новенького, ни разу с ней даже не поздоровавшегося, и злобно прошипела что-то себе под нос (Аллочка прекрасно помнила «важное правило поведения на уроке»).

      Пух (мысленно) грязно выругался – на помощь пришел лексикон Сиси и Бурого.

      Крюгер хихикнул.

      Питон восторженно ахнул.

      Ольга Валерьевна хлестнула Новенького ладонью по лицу.

      После этого класс погрузился в ошалелую тишину. «Охуеть», – подумал Питон, в груди которого трепетала целая стая маленьких птичек, готовых вот-вот превратиться в горсть перьев, внутренностей и раздавленных косточек. Забыв втянуть соплю, он подался вперед и, не моргая, уставился на Степана, ожидая его реакции.

      Реакции не было. Новенький смотрел сквозь взбешенную химичку, не обращая внимания на расплывающееся по щеке красное пятно. Питон забеспокоился – шутка на глазах переставала быть смешной. Притырок должен был зарыдать, или забиться в истерике, или как-нибудь огрызнуться, вызвав еще большее бешенство Гитлера, – но ничего из этого не происходило.

      Судя по всему, СКАЧАТЬ