День рождения. Любовь Боровикова

Чтение книги онлайн.

      прочим радость раздает.

      Дом с левой стороны

      Дом в деревне не может быть один; он всегда между – соседи слева, соседи справа. И потому жизнь в деревенском доме всегда немножко подмостки, а соседи, хотят они иль нет, всегда немножко зрители. Сплошных заборов в деревнях не так уж много, и потому окно глядит в окно, крыльцо общается с крыльцом, и огороды рядом, и к мосткам ведет одна и та же тропка.

      Дом соседей справа от нас был исключением из правил: стоял он не вдоль улицы, как прочие дома в деревне, а в глубине большого, с двумя сараями, участка, или усадьбы. Так далеко, что ни в одно окно не разглядишь, – не то что дом соседей слева. Его окошки гляделись в наши, а малина краснела по обе стороны ветхих штакетин между огородами.

      Но дом этот давно был для нас только картинкой. Мы смотрели на него из кухонного окошка, сквозь разросшийся куст черноплодки, и радовались, что видна одна лишь крыша. Все остальное – крапива выше крыльца, остов холодильника возле колодца без воды, груда гниющих бревен (некогда сарай) и прочие приметы запустения – все затенялось празднично густой листвой и больше мнилось и мерещилось, чем виделось воочию.

      История этого дома творилась на наших глазах, от лета к лету, когда мы переселялись в деревню и так или иначе наблюдали за происходящим у соседей. Хотя ведь «наблюдать» значит пытаться что-то уяснить, понять. А нам это и в голову не приходило – что можно разобраться в том, что происходит в соседнем доме: так переменно и порывисто летела мимо нас их удивительная жизнь.

      Со временем громкоголосая семья стала стихать и таять. А два десятилетия спустя соседское жилище опустело: в нем осталась одна старая мать с немолодым и нелюдимым сыном. Тогда и начали обозначаться печали утратившего нужность дома. Сначала накренился и, прежде чем рухнуть, так и простоял согбенным пару лет штакетник; крапива мигом заселила огород и окопалась у крыльца; сарай, вплотную примыкавший к дому, стал уменьшаться на глазах, словно решил, пока не поздно, уйти под землю.

      Смотреть на всё это нам не хотелось. Еще скучнее было слушать, как старая хозяйка с утра до ночи то плачет, то бранится с сыном. А тот как пропадал на речке, так и пропадает. Уйдет с утра, и даже вечером увидишь на мостках худющую фигуру с удочкой.

      Казалось бы, что нам их вечные проблемы? Но за десятки лет существования бок о бок мы сжились, почти сроднились с нашими соседями. И когда старая хозяйка вместе с сыном переселилась в город и перестала навещать отцовскую избу, мы, незаметно для себя, осиротели.

      Сначала, правда, нам казалось, что напротив – дождались покоя. И так чудесно, так непривычно это было, что каждый день воспринимался как подарок. Но наслаждались мы покоем не так уж долго. По мере того как превращался в нежилье обжитый, ни дня не пустовавший прежде дом, теряла смысл и наша радость. Иной раз думалось: пускай бы они там кричали друг на друга, скандалили, рыдали – всё лучше, чем умирающее СКАЧАТЬ