Вася больше не ездил на автобусе и запил. Наталья торговала на рынке каким-то мелким товаром, ругала мужа, сетовала соседкам на то, что Василий – в прошлом дальнобойщик, скучает по рулю-баранке, а потом забрала сына и уехала к матери в однушку, не желая терпеть пьянку мужа.
Иногда Василий брал себя в руки, не пил по нескольку дней, наглаживал свои старые брюки и рубашку, щедро брызгал на себя дешёвым одеколоном, привозил жену с сыном домой и даже помогал Наталье на рынке. И все они счастливо жили по нескольку месяцев, но затем Вася вновь срывался, и всё повторялось.
Но однажды соседи снова увидели прежних улыбчивых Васю и Наталью, ещё бы, ведь Вася подался в «дальнобой», да теперь он возил серьёзный груз и отсутствовал дома, вопреки прежним долгим поездкам, лишь несколько дней.
У подъезда стояла крышка гроба с развевавшимися на ней чёрными лентами с надписями: «любимому мужу», «любимому зятю»…
Васю застрелили, когда он вёз очередной серьёзный груз, пуля попала прямо в сердце. На похоронах Наталья с посеревшим и вмиг постаревшим лицом, на котором выразилось нестерпимое горе, лишь как-то громко с криком вздыхала. Испуганный сынишка всё жался к бабушке, не смея подойти к матери…
Девятая всякая глупость
У подъезда пятиэтажного дома столпились жильцы, из-за евроремонта в квартире на втором этаже и перепланировки была нарушена несущаяя стена, и… на торце дома образовалась трещина, пропуская свет заходящего солнца во все квартиры с торца. Вокруг подъезда всё было обтянуто ленточками, и жильцов не пускали домой.
Женька, возвратившийся из школы, тоже стоял рядом с возмущавшимися родителями, не зная как быть.
Потом приехал какой-то чиновник, стал успокаивать людей, говоря, что нужны специалисты, которые уже едут, что они-то и сделают необходимое, чтобы узнать подлежит ли восстановлению повреждённая часть дома. Затем чиновник предложил обратиться к своему помощнику, который стоял тут же, и записаться у него, если кому-то негде пожить недолгое время.
Женька, в свои четырнадцать, почти пятнадцать, имел паспорт и вообще считал себя взрослым, он хотел было записаться у помощника, но мать с отцом потянули Женьку за рукав из очереди. Отец договорился со своей дальней родственницей – тётей Шурой, что поживут у неё какое-то время.
Дому, где жила тётя Шура, не грозили бы никакие трещины, с такими-то СКАЧАТЬ