Старый дом. Катерина Картуш

Чтение книги онлайн.

      – И каков прогноз?

      – Думаю, что кризис миновал.

      – Конфеты поспособствовали?

      – В некотором роде… Как закрепляющая терапия. Кстати, можете меня поздравить: я наконец-то получил патент!

      – Прекрасная новость! Однако, не считаете ли вы, что гипнотические сеансы все же чрезмерны для детского организма?

      – Вполне допускаю. Поэтому с сегодняшнего дня я исключаю гипноз!

      – Значит ли это, что моя дочь…

      – Уверяю вас, девочка будет жить!

      – Значит ли это, что моя дочь навсегда избавиться от вещих снов?

      – Не думаю, – рассмеялся профессор Кроненберг, со знанием дела поглядывая на ювелира Бруковича. – Она же у вас такая фантазерка!

      – А вот это вы верно подметили, – с затаенной легкостью промолвил Аркадий Маркович, благоговейно поглаживая оттопыренный немалым гонораром карман сюртука. – Что ж, Генрих Францевич, встретимся через час в бальной зале и смею надеяться, что уж в нынешнем сне Алимпия не определит вас в убийцы…

      Часть 1. Прошлое

      Глава 1

      В просторной комнате, освещенной лишь керосиновой лампой, пахло горькой полынью, развешанной сухими пучками по тонущим в темноте углам, да кислыми щами, что готовила на кухне сердобольная повариха Христина. Однако никто не спешил раздвинуть портьеры и впустить хотя бы каплю свежего воздуха в покои больного. Так они и стояли, замерев в изножье кровати, с тайной надеждой на скорую кончину мученика.

      Высокая статная дама горестно вздохнула, прижав к уголкам глаз кружевной платочек. На ней был строгий домашний наряд: аккуратная шелковая блузка с рукавами-буфами, клинообразная шерстяная юбка и узконосые туфельки на каблучке. Светлые густые волосы, собранные в высокий узел на затылке, поддерживал серебряный гребень.

      Полнотелый юнец в суконном костюме не по размеру, опустив долу карие очи, в который раз пересчитывал паркетные половицы от кровати больного до собственных ботинок – ровно десять с половиной. Не выдержав монотонного занятия, он еще больше ссутулился и широко зевнул, отчего тесный пиджачок на юношеских плечах робко треснул по шву.

      – Гектор, – недовольно прошептала дама, – твой дядя, будь он при памяти, всенепременно поставил бы тебе на вид подобные манеры. Потрудись впредь не проявлять неучтивости к несчастному страдальцу. И застегни пуговку на гульфике, будь любезен! Не уподобляйся босяцкой голытьбе, – добавила она, поглядывая на невысокого упитанного доктора в круглом пенсне, который извлек из недр саквояжа стеклянную банку с извивающимися пиявками и принялся разглядывать их в тусклом свете керосиновой лампы.

      – Но, маман, – неожиданно густым баском отозвался юнец, – вставать с петухами третий день кряду для меня невыносимо. Вы несправедливы ко мне, вы меня совсем не жалеете!

      – Милый мой мальчик, – сказала дама, повернувшись к нему бледным лицом. – Ты оценишь мою заботу, когда уважаемый нотариус вскроет завещание твоего дядюшки.

      – На босяцких штанах гульфиков нет, – пробурчал невпопад Гектор, прикрыв рукой очередной зевок.

      Между тем, вытащив из внутреннего кармана сюртука деревянную трубочку, доктор сосредоточенно оглядывал беспокойного пациента, почивавшего в тревожности на пуховой перине среди взбитых подушек. На осунувшемся лице больного резко выделялся заострившийся орлиный нос да ввалившиеся глазницы, очерченные темными полукружьями подрагивающих век. Рыжая всклокоченная эспаньолка торчала неприглядным пучком на узком подбородке. На потрескавшихся губах запеклась алая кровь. Мужчина пребывал в беспамятстве уже третьи сутки.

      Приложив к груди больного фонендоскоп, доктор удовлетворенно крякнул.

      – Молодцом, Аркадий Маркович, молодцом… Но пиявочек мы все же опять поставим. Милейший! – обратился он к Гектору, продолжив простукивать пухлыми пальцами грудную клетку мужчины. – Могу ли я попросить вас об одолжении передать мне вон ту баночку с комодика?

      – Но я же не прислуга, в самом деле, – недовольно скривился юнец, но глухое маменькино: «Пшёл» значительно ускорило его долгий путь к комоду.

      – И вот еще что, баронесса… – снова замялся доктор, – надо бы отдернуть шторы и впустить свежего воздуха, хоть на секундочку: он очень, знаете ли, пользителен для больного.

      Зыркнув недобро в сторону толстячка, дама величаво выплыла из комнаты, и в ту же минуту ее низкое контральто раздалось под сводами трехэтажного особняка, принадлежащего хозяину ювелирного заводика «Мастерские Брука» Аркадию Бруковичу, изъявившему желание подсократить свою фамилию на вывеске – не столько для экономии букв, сколько – средств.

      Мгновение СКАЧАТЬ