– Но не людьми! К своим крепостным мы относимся как к обычным крестьянам. Они тоже Божьи создания. А вы что скажете?
– Крепостные не люди. А мне и люди безразличны, – ответил Глеб и налил себе еще чая из стоявшего на столе самовара.
– Варвары, – разочаровался Федор. – Мы не заслужили спасение.
– Друг, вы слишком долго были в просвещенной Европе, – сказал Дмитрий.
– Европа сама по локоть в крови, – заметил Глеб. – Не лучший пример сострадания. И с чего вы взяли, что участь вольного крестьянина лучше, чем крепостного?
Федор скривился так, словно его принимали за малое дитя.
– Они свободны! У них не отбирают детей, их не продают.
– Только дохнут от неурожая, мрут в армии и всю жизнь пресмыкаются. Я дворянин. Но свободы и у меня нет, – Глеб положил на корку ржаного хлеба ломтик сливочного масла, затем малосольной форели и подумал, что последний раз он так лениво завтракал еще при живой матери.
– Цени то, что есть, – хмуро ответил Федор.
– Вот тут я соглашусь с нашим романтически настроенным другом, – широко улыбнулся Дмитрий и так же, как Глеб, смастерил себе бутерброд. – Моя тетка в молодости красивая была, а потом лысеть начала.
– Матушка общалась с твоей теткой, – сказал Глеб. – Не слышал, чтобы у нее проблемы были с волосами, хотя такую сплетню матушка бы не пропустила.
– Точно! Это потому, что она провернула невероятный фокус!
Все оживились, готовые к анекдоту.
– Она посадила крепостного себе в шкаф, – начал Дмитрий. – И он стал ее личной расческой. Делал невероятные прически из того, что осталось. А когда дела стали плохи, укладывал парики.
– В смысле в шкаф? – удивился Федор.
– Это чтобы никто не узнал. Он жил в шкафу. В темноте. Доставала его утром. После работы кидала ему туда еду. Это чтобы не взболтнул никому.
– Не думаю, что крепостному пришло бы это в голову, – сказал Глеб.
– Согласен. Но женщины странные, особенно когда теряют молодость.
– И как он там жил? – спросил Федор.
– Не знаю. Мы его нашли, когда она умерла от чахотки. Безумный полуслепой старик. Тощий, продать его не смогли. Он отказывался из шкафа выходить. Поместье опустело. Так и помер.
Все замолчали.
– Может, хватит печалиться? – решил снять напряжение Дмитрий. – Давайте решим, как проведем этот солнечный день.
Глеб скользнул по своей старой одежде и ответил:
– У меня дела. Но вечером я к вашим услугам.
Он достал кошелек и повернулся к аспидовой девице.
– Сходи, поешь тоже, – протянул он ей монету. – Мы еще долго будем в городе.
Она кивнула и вышла.
– Ну, СКАЧАТЬ