Не глядя на Милна, Эл беззвучно заплакала.
– Со мной что-то не так, да? Со мной что-то не так… тебе не кажется?
Элисон посмотрела на Эдварда глазами, полными слез, и снова вернулась к своему отражению в зеркале.
– Я так хотела его найти, Харри. Так хотела! Помнишь, ты разозлился на меня? Ты…. – тяжелый вздох ненадолго остановил быстрый поток слов, – …злился на меня, потому что я искала фрау Берхен, помнишь?
Эдвард кивнул, ожидая продолжения.
– Я нашла ее. Но она… сделала вид, что не понимает меня. Не захотела помочь. Людям очень страшно. Я даже не могу найти его, я бесполезна! И ты…– Элис повернулась к Эдварду, не замечая, как слеза бежит по щеке, – …рискуешь из-за меня своей жизнью… ты был у него, да?
Милн кивнул. Его лицо исказилось от боли, словно муки Элисон стали его собственным кошмаром.
– Он не придет и не тронет тебя. Ни он, и никто другой.
Девушка вздрогнула, широко раскрыв глаза, и Милн, продолжая тихо говорить, приближался к Элисон до тех пор, пока не зашептал ей на ухо, склонив светлую голову вниз, и обняв за девушку плечи:
– На всякое зло, Эл, есть зло большее, но иногда оно может служить добру. Все они боятся Гейдриха, и Гиринг принял меня за него. Он не посмеет больше подойти к тебе, обещаю.
Каждое слово Эдвард произносил так убежденно, как только мог. Горячий шепот вылетал из его губ, касался кожи Эл, и постепенно успокаивал ее. Остановив на лице Эдварда блестящий от слез взгляд, она решилась сказать о том, что не давало ей покоя:
– Прости меня. Прости, что повела себя так глупо, это «спасибо» тогда…
Окончательно смутившись, Эл провела рукой по горячим щекам и опустила голову вниз, растирая ладонь о ткань домашнего платья.
– …Я хотела поблагодарить тебя за то, что ты всегда мне помогаешь, за то, что ты спас меня из той комнаты, а не за то, что… я не хочу, чтобы ты думал, что я о чем-то жалею.
Эл посмотрела на Эдварда, не позволяя себе отвести взгляд от его лица, и боясь того, что увидит в глазах Милна осуждение или злость.
– Я ни о чем не жалею, и я не хочу, чтобы ты думал, что я использовала тебя тогда! Я не…
Милн смотрел на нее с такой теплотой и сочувствием, что сердце Элис замерло.
– Я не думаю об этом, Эл. И никогда так не думал.
– Правда?
– Правда.
…Они говорили обо всем на свете, и еще о большем молчали. Темнота помогла расслабиться, а в тишине спальни, в отсветах уличного фонаря, который то и дело заглядывал в окно, их глаза светились, встречаясь друг с другом. Эл, набравшись смелости, спросила о Ханне, и узнала, что после той встречи в кафе Мюнхена, она и Эдвард виделись лишь однажды.
– Сомневаюсь, – отозвался Милн, прикуривая сигарету, – что встречу в лагере можно считать «свиданием», СКАЧАТЬ