святынь, чудотворных резных икон и напрестольных, осеняльных и иных крестов и рассылка их по всем церквам Святой Руси[80]. В частности с местностью, откуда была вывезена колода белодубровая, многие исследователи связывают самую известную в истории русской деревянной скульптуры легенду о привозе старцами из иных земель во Псков двух киотных скульптур Николы Можайского и Параскевы Пятницы. В 1540 году в Первую Псковскую летопись был включен эпизод о привозе старцами из иных земель (из Белоруссии) во Псков при новгородском митрополите Макарии двух большемерных скульптур Николы Можайского и Параскевы Пятницы, вызвавших в людях «молву великую и смятение»[81]. Почти два столетия исследователи предлагают свои, различные по смыслу версии и толкования этой легенды. Большинство авторов сходится на мысли, что старцы пришли из западной области Великого княжества Литовского (с территории нынешней Белоруссии), где жило православное и католическое население, из земель, где было более распространено почитание скульптурных изображений святых – «болванное поклонение»[82]. Безусловно, у баллады «Князь Роман и Марья Юрьевна», у романтического произведения ХII – ХIV веков и летописной легенды 1540 года мало точек соприкосновения. Слишком зыбкой представляется сама возможность существования каких-либо связей между событиями, которые если и происходили, то в разные хронологические периоды и в иных исторических условиях. Единственное, что объединяет балладное и летописное событие, это тот факт, что княжеская чета Волынских и монахи вывозят из враждебных областей на Святую Русь и во Псков, православные святыни, кресты и чудотворные иконы в первом случае от перешедшего в католики, подружившегося с монгольским ханом Мамаем великого князя литовского Ягайло, во втором – вывозят под защиту церковной митрополии Пскова и Новгорода, под покровительство митрополита Макария, всенародно принявшего и освятившего привезенные скульптуры покровителя русских городов Николы Можайского и покровительницы женщин и русской торговли Параскевы Пятницы от католиков Литовского великого княжества, воюющих с православным царем Иваном IV.
Материал из дуба, древесина под названием «сухое дерево» из южных и центральных княжеств развозился по стране. В большом количестве высушенная таким образом древесина дуба поступала и на Русский Север, где приобреталась монастырями и казначеями городских соборов, имевших своих мастеров крестечников, лошкарей и токарей, работавших в токарнях, изготовлявших белье – белую деревянную посуду, предназначавшуюся для росписи и золочения. С открытием в XVI веке торгового пути в Сибирь, города Устюг Великий, Сольвычегодск и, особенно, крупное двинское село Комарица становятся основными скупщиками дубового сухого дерева. Здесь на протяжении нескольких столетий все обозы, отправлявшиеся по санному пути в Сибирские города, меняли березовые полозья своих саней. На сани, кибитки
СКАЧАТЬ
<p>80</p>
Ягайло Ольгердович (около 1350–1434) – великий князь литовский в 1377–1392 годах. Ягайло в 1386 году, после женитьбы на наследнице польского престола Ядвиге, перешел из православия в католичество. В военных делах опирался на помощь Тевтонского ордена. Во время Куликовской битвы был союзником монголо-татар, но литовские войска в битве не участвовали.
<p>81</p>
Некрасов А.И. Древнерусское искусство. М., 1937, с. 203; Лазарев В.Н. Живопись и скульптура Новгорода. – В кн.: История русского искусства, т. 2. М., 1954, с. 281; Мнёва Н.Е. Скульптура и резьба XVI века. – В кн.: История русского искусства, т. 3. М., 1955, с. 625; Голубинский Е. История русской Церкви, т. 2. М., 1917, с. 365–366.
<p>82</p>
Нессельштраус Ц.Г. Искусство Западной Европы в средние века. М.—Л., 1964, с. 170–182; Вагнер Г.К. От символа к реальности. Развитие пластического образа в русском искусстве XIV – ХV веков. М., 1980, с. 194–195; Либман М.Я. Немецкая скульптура 1350–1550 гг. М., 1980, с. 10; Высоцкая Н.Ф. Пластика Белоруссии XII – ХVIII веков. Минск, 1983, с. 4.
