– Давай переместимся в самый важный момент твоей жизни. Раз, два, три.
– Самый важный момент – празднование какой-то победы. И я вижу образ Цезаря. Или не Цезаря. Первое, что пришло. Лицо такое самодовольное, и он даже не идёт, его проносят. Солдаты на щитах. У него венок золотой, листья.
– Эта победа для тебя тоже важна?
– Конечно. Моя жизнь в этом во всём. Важно, потому что я понимаю, что я обычный солдат. А Цезарь для меня, как небожитель. И я стою. Его проносят рядом. Я не могу рассмотреть его, я понимаю, что это совсем другая жизнь, другой человек, мне интересно.
– Сколько ему лет сейчас?
– Он где-то средних лет. У него более дорогое обмундирование. Если у меня просто железная защита на груди, то у него там типа узоров. Одежда из более дорогой кожи, моя из более грубой кожи, тёмно-коричневой, а у него более мягкая, это видно. И поверх что-то такое с красным, красный цвет.
– Ты плечо показываешь.
– Там это железное, но там есть ещё и красного цвета типа плаща, сверху накинуто, красно-белое. Сандалии на ремешке.
– Как ты относишься к вашей победе? Какие чувства испытываешь?
– Там уже привыкаешь к этим победам. Цезарь с таким лицом интересным, снисходительным. Полноват.
– Запомни лицо, пожалуйста. Может быть, потом узнаешь. Посмотри, что вы, обычные воины, будете делать дальше.
– Пить будем, гулять.
– Как отдыхают воины? Как они празднуют?
– О, это вообще не имеет значения, как гулять. Лишь бы снять этот страх. Я ощущаю страх. Его нет, когда ты на поле. Конечно, понимаешь, что ты здесь ради победы. Когда потом уже расслабляешься, понимаешь, что выиграл, и вот это ощущение расслабления, это очень помогает, когда ты выпиваешь что-то.
– Что ты сейчас пьёшь?
– Если сравнить с тем, что я могу в этой жизни пить, то это очень разбавленное вино. Причём оно несладкое, кисловатое даже. Отвратительное качество. Но оно такое хмельное!
– А из чего ты пьёшь?
– Какая-то пиала. Что-то среднее между пиалой и кружкой, но без того, за что берутся.
– У вас еда там есть какая-то?
– Да, но очень простая, типа каши. Что-то среднее между перловкой и пшённой кашей. Какая-то она такая по консистенции.
– Пойдём в последний момент жизни. Расскажи, как ты умер, что с телом произошло. Сколько лет?
– Около 60. Да, от старости, а там раны были ещё.
– А где тело? В помещении?
– Это как каморка, хибарка такая, даже не каморка, это как маленькое отделение. Если заходишь, это где-то два метра в длину и в ширину полтора, циновка и лежит тело.
– Кто-то рядом есть?
– Это как дом для старых воинов, которые отошли от дел. Там очень много таких одиноких. Как в нашем понимании дом престарелых. И там есть те, кто ухаживает, типа рабынь, которые воду принесут.
– Какой СКАЧАТЬ